София Мгой - Семья - Полина

Поли пыталась протестовать, но язык заплетался, а попытка встать на ноги не удалось. «Ничего себе! Неужели я все же напилась?»- то ли вслух, то ли про себя сказала она.

-Девочка моя, я тебя не осуждаю, но не хочу, чтоб ты замерзла. Ты тут сидишь уже час.

Попытка дойти до подъезда не удалась. Олаф подхватил ее на руки и понес домой.

Поли дома развезло, тело не слушалось, еще в тепле ее стало подташнивать.

-О-олаф, мне надо что-нить попить,- еле ворочая языком, сказала она, пытаясь расстегнуть куртку.

-И попьешь, и под душ,- Олаф убрал ее руки и сам расстегнул куртку.

-Я что, грязная? Свинюшка?- возмущаясь, спросила она.

-Ты- пьяная свинюшка. Иди на кухню.

Ноги не очень слушались, Поли медленно дошла до кухни и села на табуретку. Тут же перед ней Олаф поставил чашку с питьем.

-Это чё?

-Пей, молча.

-Угу.

Поли выпила и поморщилась. Олаф взял ее под руку и повел в ванную.

-Раздевайся.

-Зачем?

-Раздевайся или под водой будешь в одежде.

-Щас.

Она непослушными руками стала снимать вещи, Олаф вышел. Раздевшись, Поли залезла в ванну. Мельком она увидела себя в зеркале над раковиной и сначала не узнала.

«Что с тобой случилось, Полечка? Ты всегда была такой сильной».

-Что, что? Я никому не нужна!- она тут же разревелась, почувствовав себя маленькой брошенной девочкой, села, поджав ноги.

-Дурочка. Хватит ныть,- услышала голос Олафа.

-Я не ною!- она вытерла глаза.

-Ноешь, слабачка,- Олаф включил воду.

-Нет! Отстань!- она попыталась встать, чтоб уйти.

Он стал поливать ее водой из душа. Она снова пыталась встать и что-то сказать, но тело не слушалось, и мешала вода.

-И что ты командуешь!... Кто... вообще!... Хватит!

Она замахала руками, закрываясь от струй. Олаф перехватил ее руки и убрал воду.

-Я - твой хозяин. Мойся и спать!

Поли зло посмотрела на него, сощурив глаза.

-Мы еще не женаты, чтоб ты командовал!

-Не важно. Я- мужчина, а ты со мной. Значит, должна слушаться, я отвечаю за тебя.

Она фыркнула, а потом все же встала, оперлась плечом на стену и засмеялась, запрокинув голову.

-Слушаться? Ха-ха-ха! Я сама себе хозяйка! Я сама себе только и нужна!- Она брызнула на него водой.- Я никому не нужна! Ты тоже, как моя мать, меня бросишь!

Она кинула в него мочалку.

-Я ничего не хочу! Ничего больше не хочу!!- она перестала смеяться и резко заплакала.- Ты трахался с ней! Я не верю! Никому не верю!! Ты!...Ты!...

Пьяная истерика захлестнула ее. Вместо того, чтоб избавиться от гнетущих мыслей о предательстве матери, найти утешение в любви бабушки и заботе Олафа, вылезли наружу все ее страхи и подозрения, что она прятала. Сейчас, глядя на любимого мужчину, она подозревала его во всех грехах, особенно во лжи и изменах. В ее голове все смешалось, слишком много событий, слишком много перемен и слишком много потерь. И так хрупко доверие к людям.

Поли осмотрелась, словно осознав, где она и вспомнив сегодняшнее утро, от чего ей стала ненавистна эта квартира, и сильно захотелось сбежать. Она попыталась вылезти из ванны, но Олаф не пустил, прижав к стене рукой, держа за горло. Она стала вырываться и кричать, чтоб он отпустил ее.

Пьяная истерика переходила в пьяную драку.

Олаф перехватил ее поперек и унес в спальню, там швырнул на разложенный диван. Поли попыталась встать, но вместо этого сползла с дивана на пол. В голом виде ей было немного холодно, мокрые длинные волосы противно липли к телу.

Было темно, и она не сразу сообразила, что Олаф за ногу притянул ее к себе и, подняв, снова швырнул на диван. Она пыталась избавиться от его хватки.

-Ты больше так напиваться не будешь. Дура!

Он резко встряхнул ее за плечи.

-Сам дурак!... Хочу и буду!

Олаф поймал ее руки и попытался связать их. В Поли словно вселился бес. Она стала вырывать изо всех сил, рыдать в голос. От чего ему пришлось своим телом придавить ее к дивану и терпеливо ждать конца истерики.

Поли разрывало от эмоций. Она хотела вырваться из всего- из всех печалей, несчастий, подозрений из каждой негативной мелочи в ее жизни, что накопились. Чтоб все было не так, чтоб все было словно с чистого листа. Новую жизнь, а с этой покончить.

Ей не хватало воздуха, силы были на исходе, тяжесть тела мужчины не давала вырваться. Она резко обмякла и широко раскрыла глаза, увидела его взгляд полный тревоги, сочувствия и нежности. Это он ее держит. Он ее любит.

Поли тихо произнесла:

-Прости меня.

И расплакалась снова, но не в пьяной истерике, а из чувства благодарности Олафу, прижавшись головой к его плечу. Он немного приподнялся и погладил ее по голове, поцеловал в лоб. Она обняла его и прижалась к нему. Волна нежности нахлынула на нее, ей хотелось обнимать его и целовать.