Эдуард Дженкс - Английское право

История обязательственного права в Англии интересна и поучительна. Она наглядно иллюстрирует то, как создается этот раздел права в стране, где господствует общее право. Эта история является типичным примером эволюции права.

Создатели общего права первоначально встретились с наличием некоторых общественных отношений, с которыми им приходилось считаться. Как видно из «Ежегодников», к концу XIV в. судам общего права были знакомы отношения содержателя гостиницы и постояльца, займодавца и заемщика, продавца и покупателя, грузоотправителя и перевозчика, мастера и заказчика, хозяина и работника, поручителя и главного должника. Задачею суда было регулировать эти взаимоотношения на основе установленных обычаев и принуждать нарушителей к их соблюдению.

На деле подобные взаимоотношения возникали – по крайней мере во многих случаях – не из таких отношений, которые можно было бы считать в точном смысле слова договорами или соглашениями. В особенности это относится к таким отношениям, как хозяин и работник, поручитель и главный должник, а также мастер и заказчик. В первом случае речь шла о пережитке быстро отмиравших крепостных отношений, во втором – о старой судебной процедуре, в третьем – о цеховых отношениях. Однако, в остальных случаях, а именно в случае продавца и покупателя, грузоотправителя и перевозчика, хозяина гостиницы и постояльца, взаимоотношения возникали в результате того, что определенное лицо «принимало на себя» (assumpsit super se) поставку некоторых товаров, или перевозку за вознаграждение или предоставление помещения путешественникам, или другие подобные обязательства. Так как подобные отношения в XIV в. были новыми, то судьи были склонны характеризовать их термином «undertaking» (возлагать на себя тяготы) или «assumpsit».

Таким образом, развитие права в этой области шло по известной формуле сэра Генри Мейна: «от статуса к контракту». Люди искали удовлетворения за нарушения в случае таких отношений путем иска под названием «assumpsit». Постепенно суды установили, что обязавшийся (undertaker), который плохо выполнил работу, например, перевозчик, перегрузивший лодку, или врач, который плохо лечил пациента, отвечает за убытки, если в этом случае имели место потери или вред, и что даже простая небрежность или отсутствие должной заботливости с его стороны, имевшие результатом потери для другой стороны, также могут иметь для него последствия.

На этом, однако, суды остановились, так как они отказались признать то положение, что простое невыполнение любого обязательства возлагает на человека ответственность за убытки, ибо судьи не могли забыть утверждение «великого Гленвиля», что простые «частные соглашения» не снабжаются принудительной силой со стороны королевских судов. Походило на то, что английское право остановилось на той же стадии развития, как некоторые другие системы, а именно на том, что признается лишь ограниченный круг определенных договоров, носящих определенные наименования.

Такое ограничение могло бы иметь пагубные последствия для расширяющегося и развивающегося общества. «Номинальная» (формальная) теория договоров препятствовала бы развитию права, устанавливая, что никакое соглашение не может быть признано договором, если оно не подходит под один из установленных типов – продажи, найма, поручительства, перевозки и т. п. Неудобство такого порядка наглядно иллюстрируется тем, как великая система римского права избегла его, прибегая к pacta, conventiones и другим формам.

К счастью для Англии, в самый критический момент суды общего права обрели – неизвестно каким путем – принцип, который помог им обобщить результаты своих долгих усилий по использованию иска типа assumpsit, и привел их к определенному и гибкому критерию, применимому во всех делах, так что английское договорное право заслужило одобрение всего мира.

Принцип, о котором идет речь, заключается в доктрине о «встречном удовлетворении». Хотя суды общего права – к концу XV в. – не могли согласиться признать, что одно лишь неисполнение какого-либо обещания может служить основанием для иска, но они готовы были согласиться с тем, что лицо, не выполнившее обязательство, которое оно приняло на себя за обещанный или данный эквивалент, должно отвечать за убытки, понесенные потерпевшей стороной. Это было первоначальной упрощенной формой доктрины о «встречном удовлетворении». Но поколение юристов, занятое применением этой доктрины на практике, скоро пришло к тому, что «встречное удовлетворение» может также заключаться в потере или ответственности, возникших для лица, которому было дано обязательство или обещание, так же, как оно заключается в выгодах или эквиваленте, даваемых этим последним лицу, принявшему на себя обязательство или давшему обещание.