Шерри Томас - Незыблемые выси

связывались, даже если Амара не соединяла их блокнот со своим.

– Думаешь, это мог быть Далберт? – поинтересовалась Иола у Тита.

– Не сам Далберт, он достаточно осторожен, чтобы не впутываться в подобное. Но маги,

по его мнению, заслуживающие доверия.

– Рад слышать, – сказал Кашкари.

– Да, мы не совсем одни, – ответил Тит.

Но эти вроде как обнадеживающие слова не сочетались с тревожным выражением на его

лице.

Приземлились они в глубокой излучине дюны, плавными волнами раскинувшейся на

целые версты.

Обнаружив, что в походном пайке, который они прихватили с базы, есть пакетики чая,

Иоланта расчистила в песчаном бархане небольшой уголок, где можно было незаметно развести

огонь. Естественно, вопреки возражениям Тита.

– Ты слишком себя нагружаешь, – покачал он головой.

– Прошу, ваше высочество, проявите хоть немного уважения к величайшему магу стихий

своего времени.

Посуды у них не было, так что Иола так и нагревала созданный ею водяной шар, лениво

вращая его над костром. Решив, что вода уже достаточно горячая, она бросила туда щепотку

чайных листьев.

В пайке также нашлась сдоба с пряной начинкой, картошка и специи.

– Чудесно, – искренне произнесла Иоланта. – С тех пор как мы проснулись в пустыне, у

нас не было ничего съестного, кроме питательных батончиков. Чего бы я сейчас только ни отдала

за один хороший завтрак у миссис Долиш.

Кашкари задумчиво жевал.

19

http://lady.webnice.ru

Шерри Томас «Незыблемые выси»

– Живя у миссис Долиш, я все ждал насыщенного важными событиями будущего. Теперь

же оно наступило, и я тоскую по скучным денькам, когда самым увлекательным событием были

периодические скачки в Лондон или на побережье Западного Суссекса для прогулки у моря.

Тит уже покончил с одним пирожком и принялся за следующий – Иоланта не помнила,

чтобы он когда-нибудь так быстро ел.

– Я скучаю по гребле, – сказал он. – Как по мне, крикет – игра невразумительная, так что я

выбрал греблю. Сначала подумал, что это лишь немногим менее бестолковый вид спорта. А

потом оказалось, что когда я гребу, то сосредотачиваюсь только на своем дыхании и общем

ритме – и больше никаких мыслей в голове.

Наверное, приятная передышка от жестоких ударов судьбы.

В летнем семестре игроки в крикет иногда спускались к реке и подтрунивали над

гребцами. Иоланта представила себе четырехместную байдарку, несущуюся по течению Темзы;

зрителям видны только спины гребцов и лопасти их весел, идеально ровной линией в унисон

рассекающие воду.

Иола, как и любой игрок в крикет, была ярым критиком, пренебрежительно

отзывающимся о спортивной форме, скорости и мужественности гребцов. Обычно Тит не

обращал на подобные насмешки внимания, как и полагается столь величественной персоне, но

однажды – всего один разок – он опустил весло и продемонстрировал любителям крикета

непристойный жест.

Те в свою очередь решили, что издевательская миссия удалась на славу.

– Мне не хватает Купера, – призналась Иоланта. – Я скучаю по ним всем. Скучаю по

картинам с видами Бечуаналенда в моей комнате. Они навевают ностальгию, хотя я в жизни не

была рядом с Калахари.

В их теплом укрытии воцарилась тишина. Тит наблюдал за огнем. Кашкари разглядывал

песок у себя под ногами. Сфера с кипятком окрасилась в прозрачный красновато-коричневый

цвет, и Иола направила чай в бурдюки.

Затем выдохнула и заговорила о еще одной потере:

– И я очень скучаю по Уинтервейлу. Он хотел бы быть здесь, с нами, и наслаждался бы

каждой минутой.

Кашкари поднял голову:

– Ты вроде видела его последней?

Говоря «его», Кашкари имел в виду настоящего Уинтервейла, до того как он превратился

в марионетку Лиходея.

– Да, видела, в день первой тренировки двадцати двух. Мать позвала его домой, и он сразу

вспомнил, что портал в шкафу в его комнате больше не работает, и переживал, сколько же

времени уйдет на путешествие обычным, немагическим транспортом. – Иоланта подула на

поднимающийся от бурдюка пар. – Самое обыкновенное расставание. Никогда бы ничего и не

подумала.

– Я последний раз видел его за ужином, – вспомнил Тит. – Они с Сазерлендом обсуждали

поездку в Норфолк.

В Норфолке Уинтервейл и присоединился к остальным, но к тому времени уже не

контролировал собственное тело.

– Я последний раз видел его еще раньше, – сказал Кашкари, – перед своим отъездом из