Анна Бэнкс - Анна Бэнкс

Итак, мой план не сработал.

Сейчас, когда я снова сижу на солнце, наблюдая, как Тука понуро бьет плодовых мушек, которые с жужжанием летают вокруг ее волос, уложенных в надушенную пирамиду, я понимаю, что должна сделать. Король никогда не придет ко мне в гарем. Поэтому я должна пойти к нему.

Это нужно сделать в светлое время суток, потому что без спектория я никогда не найду выход из этого крыла, и дорогу к Его Величеству. Если уже гарем такой огромный, тогда какой должна быть остальная часть дворца?

Но дневной свет несёт свои опасности; охранники увидят, как я иду. Нет, они меня услышат, потому что лён и тонкие ткани, из которых сшита моя одежда, шелестят при малейшем дуновении ветерка. Нет, если хочу добраться до выхода из этого крыла, где два охранника охраняют женщин короля, то должна взять этот шелест в расчёт. Ничего не поделаешь.

Раз я не могу действовать потихоньку, придётся сделать это быстро и с хитростью. И сегодняшний день подходит, как и любой другой.

После того, как сегодня утром я создала в уборной больше спектория, чем обычно, моей энергии должно хватить для сегодняшней затеи. Я жду, пока солнце поднимется в зенит, затем направляюсь в сторону выхода. Как я и подозревала, охранники сразу слышат меня и поворачиваются. Я не делаю большой проблемы из-за того, что меня уже заметили.

- Барышня Сепора, вы знаете, что вам запрещено входить в эту часть дворца. Вернитесь и продолжайте загорать на солнышке, - любезно говорит мне один из них.

Я все равно, продолжаю идти в их сторону, и это явно приводит их в замешательство.

- Барышня, вы должны вернуться в покои гарема. Вам не подобает так близко находиться к дворцовому коридору. Что, если вас кто-нибудь увидит? Подумайте, как будет негодовать король.

- Вы, конечно же, правы, - вежливо отвечаю я, но продолжаю идти вперед. Один из них сглатывает, а второй расправляет плечи. Охранники похожи на братьев, та же фигура и цвет кожи, в одинаковых шлемах, в руках копьё и щит и совершенно не готовы к тому, что сейчас произойдет. - Мне просто любопытно, - объясняю я. - Почему король сам не приходит в гарем?

Но я уже подошла достаточно близко, чтобы осуществить свой план и пока они ломают головы над ответом на мой вопрос, я начинаю бежать и развиваю такую скорость, которую даже не ожидала от себя. Всю мою жизнь я бегала по веревочным мостам, поэтому у меня проворные ноги, но, когда вижу, что охранники подготовились, я уже не так уверена, как раньше.

Двое мужчин против одной девушки, и все же я не сбавляю скорость, возможно даже увеличиваю её, если это возможно. Я не смогу обойти их, думаю я, когда остаётся всего пару шагов. Они стоят крепко и готовы к тому, что я врежусь в них. Тогда они схватят меня, чтобы вернуть в гарем и сообщит о моем поведении королю.

Но в этот раз я намереваюсь сама явиться к королю.

Поэтому, нужно просто проскользнуть прямо под ними.

На расстоянии руки один охранник готовится к столкновению и расставляет ноги так, что я могу проскользнуть прямо между ними и сбежать из этого крыла. Я не трачу время на то, чтобы обернуться и посмотреть на моих преследователей; я поднимаюсь с пола и бегу.

Конечно, я понятия не имею, куда направляюсь, и подозреваю, что в любой момент в спину может вонзиться копье, и тогда всё будет напрасно. Когда я планировала мой побег, я не учла тот факт, что бегство из крыла гарема может караться смертью, и поэтому, когда бегу, двигаюсь зигзагами, в надежде, что мои резкие, непредсказуемые движения не позволят принизить мне спину.

Но у меня нет времени размышлять над моей глупостью; пока я бегу, все больше охранников приходят на помощь тем двоим, что остались позади. Я слышала, как один из них, задыхаясь, объясняет другому, что я сбежавшая наложница. Сразу же гул бегущих ног замирает, что в другой раз я сочла бы странным, но сейчас могу думать только о том, как я благодарна, что за мной гонится лишь дюжина охранников, а не пятнадцать.

Дворец оказывается слишком большим для меня; все залы выглядят одинаково и бесконечно сменяют один другой. Пока я бегу, проскакиваю мимо охранников, уворачиваюсь от их рук, продвигаясь все дальше в лабиринт. Наконец я приближаюсь к светлому залу с естественным светом, здесь между мраморными колоннами, под нежным дуновением южного ветра, развиваются занавески и словно приведения болтаются вверх и вниз.

И из-за этих занавесок выпрыгивает человек и ловит меня.

Я врезаюсь в него, самого крупного охранника, которого я когда-либо видела, и его руки мгновенно обхватывают меня. Я извиваюсь и пинаюсь, но он сжимает меня железной хваткой, так, что можно подумать, будто он хочет выдавить из меня жизнь.