Panther - 2

выдвигаться, пока голова Эхо не взорвалась.

Мы все смеемся, когда я хватаюсь за свой кошелек, чтобы оплатить свою часть, но

Паттон останавливает меня, кладя свою руку на мою.

- Я заплачу, - говорит он улыбаясь.

Моя ухмылка расширяется, думая, что это мило с его стороны, чтобы заплатить за

нашу еду, то есть, пока я не понимаю, что он кладет достаточно, чтобы заплатить за меня и

его. Что значит… не за Нат.

Это проблема по всем фронтам, не только потому, что моя новая подруга «имеет

виды», а я не хочу, чтобы она думала, что поощряю внимание Паттона по отношению к

себе, но также не желаю делать ей больно. Вот почему делаю единственное, что могу

придумать, прежде чем у него есть шанс закрыть свой бумажник – выставляю это все под

углом, прикрытой лестью…

- Боже, что за джентльмен, - я невинно помещаю свою руку поверх его. – Разве это

не мило с его стороны, Нат, предлагая заплатить за нашу еду? Я впечатлена. Как насчет

тебя?

Как уже доказано, Натали неглупая. Она одаривает меня натянутой, понимающей

улыбкой, но ее глаза горят.

- Спасибо, Паттон. Это было необязательно, но приятно знать, что рыцарство не

совсем вымерло.

Паттон играет свою роль очень хорошо, его выражение лица остается стоически

вежливым, когда он тянется оплатить другой счет.

- Нет, спасибо, не нужно.

- Ладно, пойдем!- рявкаю я, чуть не опрокинув стол рядом с нами во время того,

пока бегу в сторону тротуара.

Я не извиняюсь, и Нат вносит полностью рациональное объяснение. – Она немного

взвинчена. Первый день из психушки.

Я смеюсь, и все еще делаю это, когда она подходит ко мне, качая головой, и берет

меня под руку.

- Что?- спрашивает она невинно. – Ты ведешь себя словно сумасшедшая. Просто

называю это своими словами.

- Привет! Сам Битлз ходил по дороге, по которой мы собираемся идти! – Я чуть не

кричу. – Как ты можешь не волноваться?

- Ты уверенна, что город не перестраивали с тех пор?

Мои глаза расширяются. – Ты ужасна, знаешь об этом? - Я указываю пальцем на

нее. – И ты не будешь ничего разнюхивать по этому поводу, чтобы выяснить. Я не хочу

знать!

- Прости. Я реалист, не могу ничего собой поделать. Но для тебя, я постараюсь

оставаться в неведении. – Она смотрит на Паттона, который медленно идет позади нас с

Чадом, а затем шепчет, - Эй, что насчет раннего с Паттоном…

- Прости. Я не ожидала, что он заплатит за меня…

- Я знаю. Все нормально, просто… если он предложит снова, я буду в порядке.

Серьезно. - Она останавливается и смотрит прямо на меня. – Думаю, что он милый и

отчасти хороший, но я не хочу его жалости. Хорошо?

- Ага, я не имела виду…

- Нет, мы в порядке, просто… если он узнает меня и влюбится в меня, то это будет

здорово, а если же нет, то такова жизнь. Уловила смысл?

- Место Битлз? - спрашивает Чад, когда они догоняют.

- М? – отвечаю я, растерянно.

- Что еще может помешать нам добраться до метро?

- Ожидание ваших медленных задниц, - отвечает ему Нат, а затем указывает на

гигантский красный знак на противоположной стороне улицы. – И мы здесь.

- Подождите, как далеко находится студия? – спрашиваю я, вспомнив

предупреждение Себастьяна об использовании осторожности в системе метрополитена. –

Мы не можем взять такси?

- Ой, ну перестань, - умоляет Нат. – Мы же в группе, и почти полдень. Что

случится, пока ты исследуешь Лондон?

- Я не позволю чему-нибудь с тобой случиться, - говорит мне Паттон, и все же я

чувствую сомнение, бегущее по моему напряженному телу. Затем он смотрит на Нат. – С

каждым из вас.

Улыбка, посланная ей, кажется настоящей, но она одна из тех, что он делится со

мной.

- Спасибо, – говорим мы в унисон, прежде чем Нат хватает меня за руку.

И мы идем к лестнице в ад - по крайней мере, вот как Себастьян описал его в своих

попытках повлиять на меня.

И я должна сказать, что реальность этого столь же безрадостная, как обозначение;

нет ложной рекламы на этом. Может ли кто-нибудь назвать это «лестницей»? Или

лабиринт ? Я ощущаю себя, словно ищу моего младшего брата, одетого в полосатую

пижаму, в то время как Дэвид Боуи пытается сделать вдох в своих кожаных штанах, чтобы

убедиться, что он может петь песню гоблинов о магии.

Я мертвой хваткой держу руку Нат, с Паттоном и Чадом прикрывающими наши

спины, и она вдруг начинает смеяться.

- Что? – ляпаю я, ища глазами то, что вызвало смех.

- Ничего, - отвечает она, но не в состоянии удержаться от хихиканья.