Айя Субботина - Молчи обо мне

— Пойдемте, вам нужно на свежий воздух.

Я позволяю приобнять себя за плечи, потому что сама уже не различаю пути, и как только оказываемся за пределами здания, что-то внутри меня лопается. Тошнота туго ударяет в небо, меня скручивает пополам — и рвет прямо на дорогие модные и безупречно чистые туфли моего работодателя. Пытаюсь извиниться, но следом за первым спазмом приходит еще один, и еще, и еще, и Лука обходит меня с другой стороны, придерживая волосы рукой.

Это так… Господи, Артем делал так же.

Это самый ужасный день в моей жизни, потому что я снова начинаю реветь, потому что меня стошнило на моего начальника, и потому что что у меня совсем не осталось сил.

— По-моему, это что-то посерьезнее вашего «нездоровится», — мрачно говорит Лука.

— Простите, мне так…

— Отвезу вас в больницу, — раздраженным тоном перебивает он и передает меня на поруки водителю, давая указания обеспечить в салоне прохладу и чистый воздух.

Несколько минут тишины я провожу в попытках подобрать правильные слова извинения, а еще на всякий случай раздумываю над тем, куда пойду работать после увольнения, хоть этого удара я просто не переживу. Последние недели я не думала об Артеме только потому, что вообще не могла думать ни о чем, кроме работы. Вернее, я думала о нем чуть меньше, чем раньше, и уже не так остро реагировала на звуки входящих сообщений или звонков.

— Мне очень жаль… — пытаюсь начать я, когда Лука возвращается уже в идеально чистых туфлях со следами воды.

— Что вас стошнило, — заканчивает он. — Давно вы нормально ели, можно узнать?

— Я всегда нормально ем.

— Именно поэтому явились на встречу прекрасного зеленого цвета.

— Потому что я выполняю ваши условия и живу на работе! — взрываюсь я. И тут же гасну, потому что тошнота все еще болтыхается в желудке.

— Я просил самоотдачи, а не самоистязания, Евгения.

Я закрываю рот и отворачиваюсь к окну. Сейчас мне не хочется спорить, не хочется ничего никому доказывать. Я хочу к врачу и чудесную таблетку, которая избавит меня от слабости и вернет в рабочий ритм.

Лука привозит меня в частную клинику, передает в руки докторам и медсестрам, а сам усаживается на диван и тут же «пропадет» в телефоне: он почти никогда не выпускает его из рук и постоянно решает какие-то вопросы, словно отточенный механизм, которому не нужны ни пища, ни воздух, главное — вовремя смазать шестерни. Интересно, чем он «смазывает» свой досуг? Красивыми женщинами? Дорогими игрушками? Запретными удовольствиями?

— Зачем УЗИ? — спрашиваю я, когда после беглого осмотра и нескольких наводящих вопросов доктор выдает назначение в один из кабинетов.

— Чтобы исключить беременность, обычная процедура.

— У меня нет беременности, — снова злюсь я, потому что эскулап явно не понимает, насколько эта тема болезненная для меня. — Просто дайте мне чудо-пилюлю, чтобы я могла вернуться к работе.

Бесполезно, потому что в клинику меня привез Лука, и он явно дал отмашку проверить меня полностью, даже на вши.

В кабинете УЗИ я лежу на кушетке с расстегнутой до груди блузкой и морщусь, когда доктор льет на живот холодный гель.

Как дела у Артема?

Он счастлив, наконец?

Нашел свою женщину в той, другой?

Что в ней было такого, чего не нашлось во мне?

— Вы беременны, — с улыбкой говорит статная женщина-врач и добавляет, — примерно семь-восемь недель.

И тычет пальцем во что-то, напоминающее кривой зародыш огурца на черно-белом мониторе.

Я чувствую себя оглохшей, с такой чудовищной силой новость валится прямо мне на голову, сминая в гармошку позвоночник и кости. Меня словно размазывает по полу, перетирает в порошок, потому что от прежних мыслей не остается и следа.

От меня прежней больше ничего нет. За секунду, словно в кино, мои надежды, мечты и желания превращаются в забвение. Потому что в кристально чистой голове остается только одна мысль: у меня будет ребенок.

Я трясу головой, выбрасываю эту мысль без жалости, потому что она неправильная.

Правильно: у меня уже есть ребенок. Вот та непонятная маленькая запятая в моем животе — это мой ребенок. Мое чудо, о котором я боялась мечтать.

— Потерпите еще пару минут, — мягко останавливает меня врач, когда пытаюсь прижать ладонь к животу. — Я должна осмотреть плод, чтобы убедиться, что все в порядке, и занести данные в вашу медицинскую карту.

Я послушно, как прилежная девочка с бантиками, несколько раз киваю и уже не пытаюсь скрыть слезы. Просто реву со счастливой улыбкой, представляя, как изменится мое тело уже через несколько месяцев. Что я стану круглой, как маленький воздушный шарик и, наконец-то, буду носить тот смешной джинсовый комбинезон для беременных, который купила на распродаже в Праге. А уже осенью мой малыш начнет пинаться ручками и ножками, проявляя характер и мешая мне спать. Или он будет тихоней, как я? Это мальчик или девочка?