Айя Субботина - Молчи обо мне

В конце месяца, по случаю удачного слияние, Анжела решает устроить корпоратив, который, по ее мнению, должен показать всем сотрудникам, что я — живой человек и готов пить с ними если не за одним столом, то точно на расстоянии удара бокалами. Заказан выставочный зал, дорогое шампанское и изысканные угощения. Я без подготовки толкаю вдохновительную речь, и сидящая прямо перед сценой Элли одними губами шепчет: «Я тобой горжусь!»

Но изображать «своего в доску» крутого чувака все же совсем не мое, поэтому, пока мою жену кружит в танце мой генеральный, я с чистой совестью валю на хер в коридор, чтобы отыскать тихий угол, где смогу сделать то, что позволяю себе только «по праздникам»: закурить.

Из пустого холла две дороги — она упирается в тупик, а другая — в дверь с надписью: «Запасной выход». Туда и иду, на ходу стаскивая галстук и грубо заталкивая его в карман пиджака.

Сразу за дверью — крыльцо, вниз по которому спускаюсь в маленький сад с беседкой, которая уже кем-то занята. Наверное, я слишком громко чертыхаюсь, потому что одинокая фигура тут же вскидывается и, прищурившись, я различаю в ней знакомые черты моей неразговорчивой и нелюдимой Правой руки.

— Снова прячетесь? — спрашиваю я, на секунду подсвечивая нашу темноту огоньком зажигалки.

Евгения демонстративно машет рукой, разгоняя дым. Плевать: здесь полно места, я не обязан запрещать себе слабость только потому, что кто-то начитался статей о вреде пассивного курения. И потом — она всегда может уйти.

— Просто дышу воздухом, — отвечает она и поворачивается ко мне спиной.

Сегодня на ней лаконичное черное платье длиной чуть ниже колен, туфли на устойчивых каблуках и привычный минимализм в украшениях и косметике. Возможно, я смотрю на нее через призму собственного пофигизма, но разве так должна выглядеть счастливая замужняя женщина? Хотя, что я знаю о семейном счастье? Мое собственное — лишь отражение эмоций Элли, которые приходится впитывать, чтобы мимикрировать в ответ. В мире не существует женщин, способных без проблем принимать тот факт, что их позвали в жены не из большой любви, а из соображений здравого смысла и логики.

— Как вам живется семейной жизнью? — спрашиваю я, и Евгения передергивает плечами.

— Спокойно, — говорит после небольшой заминки. Что ж, хотя бы не врет, притворяясь радужным мыльным пузырем.

— Звучит не очень по-женски, — не могу смолчать я.

— А почему вы не с женой, Лука? — тут же интересуется Левитская. В голосе искрят злые нотки, но она быстро берет себя в руки и, даже не дав мне ответить, извиняется: — Простите, я немного устала. Если вы не против, я бы хотела…

— Да, уходите, — перебиваю на полуслове и рукой с зажатой сигаретой машу в сторону двери. — Можете сказать водителю, чтобы отвез вас: мне еще минимум пару часов придется развлекать этот паноптикум.

— Не очень лестное высказывание в адрес сотрудников, — морщит нос она.

— Зато честное.

Она благодарит, желает мне хорошего вечера и идет к арочному выходу из беседки.

Но спотыкается, вскидывает руки — и неловко заваливается плечом на деревянную стойку. Что-то бормочет сквозь зубы, потирая ушибленное плечо, и дергается, когда я сжимаю на нем пальцы, чтобы проверить, все ли в порядке. Мало ли: она выглядит такой маленькой и беспомощной, да еще и это дурацкое невыразительное черное платье, под которым я практически слышу скрип хрупких кукольных шарниров.

— Со мной все хорошо, Лука, я просто споткнулась.

— Уверены? — Я сильнее сжимаю пальцы, прощупывая под тканью острое тонкое плечо.

— Опасаетесь иска от профсоюза? — насмехается Евгения, но ее голос опадает до мягкого хрипа.

Я стою так близко, что вижу короткие завитки выбившихся из прически волос.

Чувствую запах ее духов: что-то сладко-дымное, с горечью.

Что-то звенит в воздухе у меня за ушами, глушит, словно динамит.

И моя рука поднимается выше по плечу, до шеи, которую я обхватываю всей ладонью, подавляя желание сжать чуть сильнее.

Что это? Последняя придурь организма? Попытка мозга напомнить, что мне не «уже почти тридцать пять», а «еще нет и сорока»?

Я жадно затягиваюсь сигаретой, и этой же рукой обхватываю женское бедро. Собираю податливую ткань в кулак, задирая выше и выше, пока пальцы не касаются теплой и абсолютно голой кожи над кружевом чулка.

— Не надо, Лука. — Евгения царапает тыльную сторону моей ладони, но именно это тянет меня еще выше, до какой-то новой грани, где я готов прямо сейчас задрать ее скромное платье, наклонить и жестко выебать.