Сергей Лукьяненко - ea94c9fe1ed34b2886490d583402e025

не приходит.

Вечером в четверг, когда я сижу на кровати и в

миллионный наверно раз гуглю В сераciа, за дверью что-то

звякает. Хмурюсь — что бы это могло быть? Подхожу,

медленно открываю дверь и вижу баночку с красиво

написанным ярлычком: ЧЕРНЫЕ ЗИМНИЕ ТРЮФЕЛИ. Я

наклоняюсь, поднимаю, снимаю розовый клеящийся листочек

и читаю:

167

Ты права. Но только в этот раз.

По! И сразу становится легче.

Впервые за четыре дня губы сами растягиваются в

непринужденную улыбку. Поднимаю голову и слышу, как

дальше по коридору хлопает дверь. Хватаю телефон и

торопливо набираю номер.

По отвечает на первом же гудке.

— Тебе купить пончик? - спрашиваю я.

Мы встречаемся в общей гостиной, и я покупаю в

автомате пакет его любимых шоколадных мини-пончиков.

Бросаю пакет По – он уже сидит на диванчике в нише у окна.

Он ловит и говорит спасибо, а я покупаю еще один пакет для

себя.

— Пожалуйста. — Я устраиваюсь напротив, и По

пытается убить меня взглядом.

— Стерва.

— Придурок.

Мы ухмыляемся друг другу, и ссора считается

официально законченной.

По вскрывает пакет, достает пончик, откусывает.

— Да, боюсь, — признается он в ответ на мой взгляд.

— Знаешь, что получит тот, кто меня полюбит? Ему придется

платить за мое лечение, а потом он увидит, как я умру. Как

по-твоему, это справедливо?

Слушаю его и понимаю, откуда такие рассуждения.

Думаю, с этим сталкиваются большинство живущих со

смертельным заболеванием. С чувством, давящим, как бремя.

Я знаю это по себе; последние месяцы у меня было то же

самое с моими родителями.

168

— Страховка. Лекарства. Пребывание в больнице.

Хирургические операции. Неполное страховое покрытие по

достижении восемнадцати лет. — По вздыхает, и голос у него

срывается. — И то? Грузить на Майкла эти проблемы? На

мою семью? Болезнь — моя, Стелла. И проблема — моя.

Из уголка глаза выкатывается слезинка, и По быстро

смахивает ее рукавом. Я наклоняюсь вперед — так хочется

помочь ему, - но, как всегда, не нарушаю дистанцию и только

улыбаюсь:

— Эй, может, заставишь Уилла жениться на тебе? Он

богатый.

По фыркает:

— Он разборчивостью не отличается. Ему ты

нравишься.

Я бросаю в него пончик и попадаю в грудь.

Он смеется, но недолго, и снова становится серьезным.

— Извини. Мне жаль, что у вас с Уиллом не

сложилось.

— Мне тоже.

Я сглатываю и цепляюсь взглядом за заполненную

сообщениями и уведомлениями информационную доску над

его головой. Правила личной гигиены сопровождаются

рисунками, показывающими, как правильно мыть руки и

кашлять в общественном месте.

В голове у меня зарождается идея.

Список дел придется дополнить еще одним пунктом.

169

ГЛАВА 16

УИЛЛ

Сижу, свесив ноги, на краю крыши и слушаю – снова,

снова и снова — голосовое сообщение. Слушаю только для

того, чтобы слышать ее голос на другом конце. В ее комнате

темно, горит лишь лампа на столе. Склонившись над

ноутбуком, она неистово стучит по клавишам; длинные

каштановые волосы собраны сзади в растрепанный пучок.

Что она может делать в такой поздний час?

Думает ли обо мне?

Я поднимаю голову, и снежинки, неспешно кружась,

опускаются мне на плечи, веки и лоб.

За последние годы я побывал на десятках больничных

крыш. Я смотрел сверху на лежащий внизу мир и каждый раз

испытывал одно и то же чувство. Мне нестерпимо хотелось

ходить по улицам, плавать в океане и жить так, как никогда

раньше. Мне хотелось чего-то, чего было нельзя.

Но теперь то, чего я хочу, не где-то там, за стенами

больницы. Оно здесь, рядом, так близко, что можно

дотронуться.

Но мне нельзя. Раньше я и подумать не мог что можно

желать чего-то так, что желание ощущается и в руках, и в

ногах, и в каждом вдохе.

Звонок. Я смотрю на телефон и вижу уведомление от ее

приложения, эмоджи в виде крохотного танцующего

пузырька.

Прием на ночь!

170

Я даже не могу объяснить, почему продолжаю это

делать. Бросаю на нее последний взгляд, поднимаюсь, иду к

двери и поднимаю бумажник. Спускаюсь не спеша на третий

этаж, проверяю, есть ли кто в коридоре, и прокрадываюсь в

свою палату.

Подхожу к медицинской тележке и, как и учила Стелла,

заедаю лекарства с шоколадным пудингом. Смотрю на

рисунок, на котором я изобразил себя в виде старухи с косой.