«На улицах, в Новом Орлеане, когда большие дети брызгали и ударили нас, и нас не пустили, и взрослый не помог нам, это заставило меня плакать - с чистым нравом, потому что ни один большой человек не помог бы нам «. Кора Ли рассмеялась. «Иногда я так злился, что я сломал вещи. Бросил фарфор у стены. Это было не цивилизованным, но никто не нашел времени, чтобы научить нас тому, чтобы быть гражданским.
Комплект дрожал. Черные глаза Коры Ли были настолько глубоки, что они падали в бездонные пропасти.
«Ты заставляешь меня чувствовать себя лучше, Кит, ты хорошая компания. Ты слушаешь и не пытаешься меня уничтожить. Могу ли я отвезти тебя домой со мной сегодня? Это просто на другом конце здания. Мне не нравится чтобы оставить тебя в покое в театре, и я не смогу выпустить тебя в темноте. Уилма умрет? Она озадаченно посмотрела на комплект. «Что заставляет тебя сюда приехать, Кит? Что тебя привлекает?»
Набор промурлыкал и медленно разминал ее пестрые черно-коричневые лапы в плечо Коры Ли, осторожно держа в руке свои когти.
Прикусив комплект, Кора Ли отправилась за кулисами к стенному телефону рядом с раздевалками, и в мягком свете она набрала номер Вильмы. Комплект положил ее лицо на щеку Коры Ли, чтобы слушать, чувствуя восхитительно скрытный и самодовольный, ее пушистый хвост дергался с удовольствием.
«Твой комплект таблеток здесь, Вильма. В театре».
«Я не удивлен, - смеясь, сказала Вильма. «Я приеду за ней?»
«Она была здесь с ранних попыток. Могу ли я оставить ее на ночь? Она … мы друзья. У меня холодный жареный цыпленок и молочный крем, если вы думаете, что согласятся с ней».
Комплект улыбнулся и прижался к нему с удовлетворением.
«Эти деликатесы, безусловно, разрешены», - сказала Вильма. «Лучше сначала иметь свою долю, или она все съест. Как прошли испытания?
«Можем ли мы поговорить об этом завтра? Я … не участвовал».
«Я этого не верю».
«Я …» голос Коры Ли задрожал.
«Завтра», - сказала Вильма. «Возьми комплект домой. С тобой все в порядке?»
«Я в порядке, мне нужен отдых, я собираюсь накормить комплект и себя, устроить горячую ванну и лечь в постель. Я приведу ее домой утром».
«Принесите еще одно полотенце, ей нравится подбирать лапы в ванне. Дайте ей что-нибудь, что плавает, и у нее будет вся ванная, пропитанная, брызгая».
Кора Ли рассмеялась. В наборе не было ничего смешного. Подвесив, Кора Ли достала комплект через плечо, когда она погасила последний свет, а затем заперла заднюю дверь за собой. Пройдя несколько закрытых магазинов с их мягко освещенными окнами, магазин одежды, магазин игрушек, студию вязания, она подняла освещенную лестницу, заправленную между двумя частями здания. Подняв два рейса, приложив набор к ее подбородку, она двинулась вдоль открытого балкона с видом на улицу. Разблокировав третью дверь, она включила лампу и плотно закрыла дверь. Она поставила комплект на мягкий кожаный диван настолько мягкий, что комплект покатился и втирал лицо в подушки.
В комнате было сделано все в миндальном и белом цвете, а также кафе, приготовленное из мороженого. Ей это нравилось; Эта комната сделала ее мурлыканье. Кора Ли открыла высокий, побеленный музыкальный центр и поставила компакт-диск с мягким джазом. Она слегка улыбнулась, как будто, возможно, она приняла какое-то решение. Комплект не мог попросить поделиться секретом.
Маленькая кухня имела сливочный пол и белые шкафы. Кора Ли установила тарелку для каждого из них, налила себе стакан вина и принесла поднос в гостиную, положив тарелку набора на очаг и свой ужин на журнальный столик.
Кора Ли медленно ела, расслабляясь в музыке, которую она любила, и в компании маленькой кошки. Приятно было иметь специальное животное, чтобы поужинать, прошло несколько лет с тех пор, как у нее было домашнее животное, так как она заставила своего дорогого старого спаниеля спать. Она все еще скучала по нему. Она сильно зависела от него, когда она была недавно овдовевшей, в те месяцы сразу после смерти Роберта.
Роберт был убит на их тридцатилетие в результате несчастного случая на самолетах, когда он шел навстречу ей на неделю в Сьеррах в качестве юбилейного подарка. С тех пор она никогда не чувствовала себя полной. Но до недавнего времени она не чувствовала истинного страха быть одиноким, когда она становилась старше, опасаться приближающихся лет, когда она может быть больной и нуждается в помощи, и не было никого, кто мог бы помочь ей, ни одной семье. Это чувство беспомощности заставило ее внимательно рассмотреть ее жизнь.
Читать дальше