Пользователь Windows - Put istinnoy lyubvi gl Ann

лета, мои первые водительские права, все это отправляет поток предвкушения по моим

венам, вымывая страх и отвращение к самой себе. Я мечтаю о днях, проведенных на

горячем песке, о купании в соленом океане и о дорожном приключении, и о том, что бы

покинуть Кастл Рейн.

Потом я вспоминаю, всех кого покину в этом году.

Сумасшедшая девушка.

Подъезжаем к дому, мама выключает машину и поворачивается ко мне лицом.

С рукой на ручке двери я спрашиваю:

– Что?

Она улыбается, освещая свое круглое лицо принудительным счастьем. Темные волосы

седеют с возрастом, и годы стресса, благодаря такой дочери как я, влияют на нее – у моей

мамы глубокие морщины между бровей и вокруг глаз, а ногти обкусаны, как у меня. Я не

могу вспомнить последний раз, когда видела ее улыбку, а значит, и не слышала ее смех, а

вот плач постоянно.

– Я хочу, что бы ты знала, отец и я гордимся тобой, Пен, – говорит она. Несколько прядей

волос выпадают из ее хвоста.

– Спасибо, мама,– бурчу я, вылезая из машины.

Я закрываю дверь, чтобы обойти Chrysler сзади, когда Диллон выходит из своего дома. Он

одет в шорты и белую футболку. С ключами свисающими с его руки, соседский парень

останавливается на краю крыльца и смотрит на меня. Я не могу больше выдержать его

взгляд и двигаюсь вперед.

– Пенелопа, – он меня окликает.

Спасая, нас обоих от неловкого разговора о том, что произошло на вечеринке у Герба и

Матильды, и себя от того, что бы услышать о том, что он, наконец, уезжает, я пробегаю

через дверь и бегу наверх, где запираюсь в ванной.

Располагая руки на краю раковины, я смотрю в зеркало. Смотрю на отражение лица,

которое не хочу больше знать. Девушка, пристально смотрящая на меня, с темными

кругами под глазами и постоянно хмурым лицом – та, что отгоняет от себя всех кого

любит.

– Будь нормальной, – говорю я ей. – Веди себя нормально.

Мой пульс ускоряется, когда из-за гнева напрягается каждый мускул в моем теле. Я

ударяю кулаком по зеркалу, посылая рябь через мои неизменные размышления.

– Будь, черт возьми, нормальной!– кричу я, разбивая руками зеркало.

Трещина прорывается через центр моего лица, но ничего не меняется. Мои глаза отдельно

стоящие, моя кожа выглядит больной, и я чувствую свои внутренности мертвым грузом.

Посылаю кулак в стекло еще раз, разбивая его полностью, чтобы в этот раз я была

неузнаваема. Я – ничего, кроме острых как бритва осколков, калейдоскопа обломков... Он

говорил, что не покинет меня.

Глава 34

Диллон

Я провел последние несколько месяцев, пытаясь выяснить, что мы сделали неправильно,

думая, что я мог бы сделать по-другому, и спрашивая, можно ли это исправить.

Я скучаю по тем дням, когда мы были детьми.

Подростковая любовь такая неприкасаемая.

Я тосковал по простым вещам. Когда Пенелопа ездила на моем руле. Или, когда она

ждала новую пару солнцезащитных очков. Мы играли, пока не загорались уличные

фонари. Шли домой толкаясь и крича, с грязными лицами и следами от травы на

коленках. Я скучаю по прыжкам со зданий с Гербом и Матильдой, по зависанию с

друзьями, без необходимости заботы о всем мире.

Я скучаю по безумию.

Пока я принимал решение, наконец, уехать, отец много чем угрожал. Он угрожал забрать

мою машину и лишить меня стабильности. Он сказал, что не будет платить за обучение, и

дал лето для принятия решения. Когда угрозы не сработали, он убедил меня.

– Ты хочешь ее вернуть, сын? Если все наладится, то что ты сможешь предложить такой

девушке как Пенелопа, без образования?

Я уезжаю в колледж, но мое сердце остается в Кастл Рейн.

До вчерашней встречи на подъездной дорожке, я не видел Пенелопу несколько месяцев –

с вечеринки Герба и Матильды. Если то, как она быстро убежала в дом было показателем

ее отношению к произошедшему, то я не удивлен.

Я трахал ее, буквально и фигурально.

Предав ее доверие самым худшим из возможных способов, я воспользовался

единственной девушкой, которую я когда-либо любил и позволил ей уйти от меня без

извинений или объяснений, сломленную и травмированную. Мне следовало вывести ее из

комнаты, провести мимо ребят на вечеринке, которые все слышали, посадить в машину,

чтобы она не ехала домой одна. Слова: « я люблю тебя до смерти» никогда не слетали с