Gavrila Derzhavin - Духовные оды

Поникнут с стыдом.

Услыша с весельем,

Взыграет Сион,

Сонм дев с восхищеньем

Воскликнет о Нем

И возгласит, что правдивы

Господни судьбы!

Творец, что всех высший

Над всеми есть Бог,

Кой, взором проникши,

Унизил злых рог;

Души храня, преподобных

Лучом осиял.

Ликуйте ж о Боге,

О добрые! днесь,

Хвалите в восторге

Царя вы небес!

Имя и святость и славу

Воспойте Его.

3 июля 1809

ЦЕЛЕНИЕ САУЛА

Саул, Сиона царь, сын Кисов, волю Бога

Взгордясь презрел, тем власть Его уничижил.

Господь средь гнева яра, строга,

Блестящее лице с Саула отвратил

И рек: «Поди, злой дух! круши его».

Глаголом сим вострепетали бездны,

Сквозь пропасти подземны

Со огненна одра покоя своего

Восстала злая Месть и идет на Саула.

Пук лютых стрел на ней за плечьми среди тула

Вися гремит, как гром вдали,— и перед ней

Отверзлись ржавые со скрипом ада двери,

Из коих зависти и злобы бледны дщери,

Боязнь, и грусть, и скорбь, и скука, и тоска,

Змеистых клочья влас вкруг ней, как облака,

Пустив на ветр, летят в призраках черным роем:

Те с скрежетом зубов, те с хохотом, те с воем,

Как враны, волки как на труп с лесов, степей

Стадами гладными на казнь бегут цареву.

Средь крику их и реву

Унынье дикое безмолвно, тяжело,

Густой подобно мгле, на грудь, на очи, на чело,

На дух преступника, на сердце налегло,

Огнем всю внутренность, тоской смертельно жгло;

И ночь и день его терзая угнетало,

Мечтами ужасало.

Почувствовал, почул

Еговы гнев Саул.

Веселья от него повсюду удалились

И утучняющий спорхнул от веждей сон,

По ссохшимся щекам потоки слез катились,

И был как тень, как остов он.

В размученном таком, тревожном состояньи

Друзья вокруг его во плаче, во стенаньи

Вещают, что пастух, по имени Давид,

Болезни тяжкие бряцаньем струн целит;

Что арфы громкие и тихозвучны тоны

Волшебством некаким обворожают слух,

Покоят, веселят, лелеют, нежат дух

И прогоняют грусть, задумчивость и стоны,

И словом, мочной что гармоньи сладка власть

Удобна исцелять болезнь и всяку страсть.

Поспешна повелел звать сына Иессея.

Певец пришел, и хор с ним пред него,

И зря, что на одре царь, взором пламенея,

Лежит и день клянет рожденья своего,

С созвучностию струн, касаясь чуть ушес,

Двугласну тихо песнь вознес:

О Боже! поспеши

Сердечный внять мой глас,

Скорбь царску утиши,

Отри потоки с глаз

И просвети Твое лице

На блещущем его венце.

Виждь, стрелы, Судия,

Твои его разят,

Как лютая змия,

Лиют во сердце яд.

О Боже! поспеши,

Скорбь царску утиши.

Внимает песнь монарх; но сила звуков, слов

Так от него скользит, как луч от холма льдяна;

Снедает грусть его, мысль черная, печальна.

Певец то зрит — и, взяв других строй голосов,

Поет уж хором всем; но сонно, полутонно,

Смятенью тартара, душе смятенной сходно:

На пустых высотах, на зыбях Божий дух

Искони до веков в тихой тьме возносился,

Как орел над яйцом, над зародышем вкруг

Тварей всех теплотой, так крылами гнездился.

Огнь, земля и вода и весь воздух в борьбе

Меж собой внутрь и вне беспрестанно сражались,

И лишь жизнь тем они всем являли в себе,

Что там стук, а там треск, а там блеск прорывались;

Гром на гром в вышине, гул на гул в глубине

Как катясь, как вратясь даль и близь оглушали,

Бездны бездн, хляби хлябь колебав в тишине

Без устройств естество, ужас, мрак представляли.

Под томной песнью сей царя тягчайший сон

Давил, что больше мертв, чем жив казался он.

Был сходен хаосу, в сон вечный погруженну,

В себе самом смятенну.

Но глас взгремел:

Стихиев бездны разделились;

Огнь с воздухом на высоту взлетел,

Земля с водою вниз спустились:

Бысть свет!

Чертеж, в уме Творца предвечно изложенный,

Напечатлелся всей природы на ростках,

На скрытых семенах.

Всех дум его отсвет,

От слова образ взяв, стал вид одушевленный,

И в роде всяка тварь своем,

К чему назначенна, явилась точно тем.

Как искра, от кремня и из стали воспрянув,

Так солнце излилось, из мрака возблеснув.

Прекрасное светило!

Грядет среди небес,

Величие открыло

Тьмы Божеских чудес.

В следы его смотря,

Румянилась заря,

В безмолвном утра мраке

Сияет Орион;

Но звезд царя при зраке

Бледнеет, меркнет он.

На севере в полнощи льет

Свой Арктус яркий свет.