Тарабанчук Анатольевич - Проект Бессмертие

-- Полковник сказал, что у них проходят плановые учения. Согласовать с нашим министерством они забыли. В общем, заехал, чтобы извиниться, заодно посетовал на бюрократов.

-- Да? -- главврач на удивление быстро успокоился. -- Раз уж извинился, то и ладно. Ни к чему нам с армией воевать. А бюрократов и у нас хватает, -- он почесал широкую переносицу и неожиданно добавил: -- Сегодня у Сан Саныча день рождения. Главная медсестра собирает на подарок, ты с ней, Николаевич, состыкуйся - надо уважить коллегу-глазника. -- Главврач глянул на наручные часы: -- Общий сбор в шестнадцать ноль-ноль в моем кабинете. Пропустим по рюмашке за здоровье именинника. Смотри, не забудь, -- главврач не мешкая развернулся и вышел во двор. Арсений проводил его задумчивым взглядом.

Санитар вдруг с хитрецой прищурился и толкнул племянника в бок:

-- Слышишь, Сеня, а ведь я все видел. Наблюдал от нечего делать за тобой.

Богун не понимающе глянул на дядю:

-- Что ты видел?

Тот встряхнул головой:

-- Ты меня, племяш, не проведешь. Я ж тебя как облупленного знаю. С самого рождения перед глазами моими жизнь твоя проходит. В шприц для чего ту гадость набрал? А?

Арсений, наблюдая сквозь окно за тем, как толстый слой серо-зеленой пены съеживается на солнце, медленно произнес:

-- Сам не знаю. Интуиция, наверное. Чувство внутреннее, обостренно-тревожное.

-- Ну-ну, -- сказал санитар. -- Спасибо, что в машину не дал залезть, отверткой воспользоваться. Иначе увезли бы меня вояки наши доблестные куда подальше и кто знает, чем бы это все закончилось!

-- Не за что, -- ответил Богун. -- Ты вот что, дядя: подежурь пока сам, а я пойду, пожалуй, пройдусь. Голова от всего этого разболелась сильно.

-- Только недолго, -- предупредил Иван Савельевич. -- А то мало ли что еще сегодня может приключится. Сам знаешь - каким боком день начался, таким и закончится! Почти всегда именно так и случается!

Богун молча склонил голову, вышел во двор и направился в глубь больницы. Шприц с образцами кровавой рвотной массы лежал в правом кармане халата, заставляя Арсения непроизвольно ускорять шаг.

-- Эй, Арсюша! -- раздался за спиной у врача истошный душераздирающий вопль. -- Подожди, дело есть! Интервью эксклюзивное требуется! Пять минут удели своего внимания!

К Богуну быстро подковылял невысокий сутулый парень, его бывший одноклассник по прозвищу Лёпа, с большим раздутым кейсом в левой руке. Лёпа уже два года работал в местной газете и по роду своей деятельности был просто обязан находиться в курсе всех мало-мальски серьезных городских событий.

-- Выкладывай все, что знаешь, -- настойчиво произнес он. -- Лужу возле скорой помощи я уже отснял, а твой дядя молчит, как партизан. Говорит - "секретная информация"!

Ноздри у Лёпы хищно раздувались, из глаз било пламя настоящего охотничьего азарта, и, глядя на него, Арсений вдруг подумал о том, что Лёпа далеко пойдет по своей журналистской линии, если, конечно, не сопьется, что весьма вероятно в его сумасшедшем адреналиновом ремесле, или, что еще более вероятно, если не женится.

-- Учения у военных проходят, -- наконец произнес он. -- Но ты, Лёпа, об этом лучше главврача расспроси. Он любит быть в центре внимания. Заодно и статистику по больнице у него возьмешь, статейку напишешь. Между прочим, пора бить в набат, рождаемость в районе падает, на каждого нашего новорожденного приходятся трое из китайской общины, той, что на окраине. С такими темпами лет через тридцать будут здесь одни Аль Цини, Тянь Хани и Цзян Хэны. Понимаешь, о чем я?

-- Ты мне голову не задуришь, Арсений. Ты что думаешь, если я - Лёпа, то в моей голове клёпок не хватает? -- обиженно взорвался журналист. -- Тут такое событие, жареным пахнет, на сорок минут военные работу гражданского объекта парализовали, автоматчики в камуфляже и в полном боевом снаряжении, а мой однокашник даже разговаривать не хочет со мной на эту тему! Что мне твой главврач? Знаю я его! Начнет плакаться, мол, финансирование недостаточное, страховая медицина плохо приживается, зарплаты мизерные! А китайскую общину я трогать не имею права - скандал будет, еще и с международным подтекстом. Ну, удружил! Колись давай, не мучай. Так что там все-таки было? -- он достал диктофон и сунул его под нос Арсению.

Богун упрямо повторил:

-- Говорят, учения. У главврача спроси. Он по должности должен дать тебе информацию.

-- Ну, а ты что видел? Почему возле скорой помощи площадка пеной залита? Что это за пена? Что за армейская машина стояла возле неотложки? Кто был в этой машине? Почему ее уволокли на жесткой сцепке тягачом? Кто находился в черной волге за тонированными стеклами? О чем ты беседовал с лейтенантом в камуфляже? -- Лёпа методично задавал свои вопросы, поглядывая в исписанный какими-то значками блокнот. За очень небольшой промежуток времени журналист уже успел кое-что накопать, опрашивая случайных зевак.