Аксенов Даниил - Самозванец 4

— Но в каждой фарсовой комедии должен быть положительный герой и злодей. С героем ясно, это — ты. А вот что со злодеем? Кто он, твое величество?

— Намекаешь на советника Релеста? — живо поинтересовался Нрал. — Да, действительно, зловещая фигура. Но я с ним расправлюсь. Дай только время. Меня не покидает мысль, что он как-то замешан в убийстве моей матери. Хотя все утверждают, что это сделал Нерман…

— Я тоже сомневаюсь, — вздохнула Мадея. — Зачем это королю Ранига? Что он выгадал? У нас воцарился хаос, но ведь и Фегрид не в лучшем положении. Или Нерман опасался, что мы можем ударить, пока Мукант болеет? Но ведь король Ранига выступил в поход до болезни императора. Получается, что он все знал заранее? И рассчитал, что встретится с Аретт? Если предположить, что императрицу отравил Нерман, то можно подумать, что он и к болезни Муканта причастен! Это как-то чересчур для заурядного королька.

— Он не заурядный, — покачал головой Нрал. Юноша встал, отложил пудреницу и попытался обнять актрису, но та легко уклонилась. — Говорят даже, что он демон. Но знать заранее о встрече с императрицей все равно не мог. Моя мать даже не собиралась быть там! Это произошло случайно.

— Вот и я думаю, зачем ему убивать Муканта? Что он выгадает от этого? Разве что потом женится на Илании и уничтожит принцев. Но у него уже есть невеста. Анелия. Говорят, что поразительная красавица. Об этой паре ходит столько романтических историй… О том, как он ее спас, а потом она его чуть не убила, а потом он ее снова спас…

— После расскажешь, — буркнул Нрал. Как и многие молодые мужчины, он романтические истории не очень-то любил. — Так кого ты подразумеваешь под злодеем в своей комедии? А?

Девушка потянулась, не сводя глаз со своего любовника. Она даже встала на цыпочки, чтобы казаться выше и изящней, но вскоре отбежала в сторону, довольная тем, что заметила, как Нрал сглотнул.

— Так кто это? Говори, Мад, говори! — в голосе императора прозвучали приказные интонации.

Мадея снова улыбнулась. Власть кружит голову, скоро волчонок станет волком, но волчица останется той же самой!

— А вокруг кого так и вьются великие ишибы? О ком вот уже несколько месяцев только и говорят при дворе? Кто у нас тут самый щедрый, самый мудрый, самый ученый, да и вообще самый-самый? Кого любит чернь за беплатные подачки? Кто регулярно оплачивает неофициальные воинские соревнования? Кто прислал тебе письмо с глубокомысленными наставлениями сразу после смерти матери?

— Далось тебе это письмо! — пробормотал император. — Уже который раз о нем вспоминаешь! Олеан просто дал несколько хороших советов.

Девушка стала к своему любовнику боком, а потом повернула голову, глядя на него с загадочной улыбкой.

— Ты до сих пор не разбираешься в театре, Нрал, — сказала она. — В пьесах такие письма пишут отцы непутевым детям. И пишут тогда, когда не собираются дать этим детям хоть малую толику своего состояния.

Фегридский императорский совет застыл в ожидании неприятных событий. Еще недавно, до прихода Шенкера в сопровождении короля Нермана, на лицах советников была написана расслабленность. Даже сторонники принца Цурента смирились со своей участью. Сам принц еще волновался, дергался, но Илания, сидящая на скамье у противоположной стены, улыбалась с видом победительницы. Еще два-три заседания и участь власти решена. Принцесса станет сначала опекуном императора Муканта, а потом, если ее отец скончается, регентом при малолетнем наследнике. Все остальное пусть катится в тартарары.

Две фигуры, возникшие в широком дверном проеме, изменили все. Сначала в красный зал заседаний твердой поступью вошел советник Шенкер, а за ним мягко и легко ступал король Нерман. За серым камзолом следовал черный. Глава школы имис не воспользовался своим правом на ношение фиолетовой мантии императорского советника. Суеверному наблюдателю это показалось бы плохим знаком и, хотя суеверных людей среди присутствующих было мало, они все ощутили некоторое беспокойство.

— Полагаю, что уважаемый господин Шенкер объяснит присутствие на закрытом заседании чужеземца, уважаемого короля Ранига? — длиннобородый Енарст, старейший из присутствующих, решил сразу же овладеть инициативой. Он сидел ближе всех к пустующему трону, на самом краю скамьи. Зал заседаний совета был устроен очень просто: вдоль двух стен стояли длинные скамьи, а между ними у свободной от двери стены располагался трон.

— Трудные времена вынуждают меня идти на нарушение обычаев, — голос Шенкера был так же тверд, как и его поступь. Глава школы имис не сел на скамью, а прошествовал к трону и демонстративно остановился рядом с ним. Михаил скромно держался позади, словно черная коварная тень.