Customer - КЛАДОИСКАТЕЛЬ

Спуск был долгим. Вертикальный колодец вентиляции уходил под землю

метров на пятьдесят. Скоро руки и ноги загудели от непривычной нагрузки.

Диггеры спустились в горизонтальный коридор трёхметровой ширины, заваленный разным хламом. Тёплый сквозняк приносил запах креозота: коридор, видимо, сообщался с метро. По коридору пришлось пройти метров пятьсот, минуя

многочисленные двери, ответвления и рекреации.

Наконец Максим, идущий первым, поднял руку:

– Сейчас переходим через тоннель метро. Время – час ночи, ток в контактном

рельсе должен быть отключён. На всякий случай, на рельсы не наступать! Если

заметит охрана – руки вверх и ни с места. Будут допрашивать – ответ один: выпил, заснул на станции, проснулся ночью, пошёл куда-то, больше ничего не

помню. Понятно?

– Вполне. – Владимир уже разглядел впереди, за стеной, тоннель метро и

видел, что охраны в нём нет. Но говорить лишнее не стал.

Диггеры протиснулись в узкий технический коридор, почти боком прошли по

нему до тоннеля, переступили рельсы и попали в следующий коридор, точно

такой же. Он закончился в большой комнате, где громоздились механизмы – не то

компрессоры, не то генераторы. Дальше пришлось подняться метров на десять по

вентиляционной шахте. Ход выше был перекрыт массивной решёткой, узкий лаз

под ней вёл в круглую бетонную трубу. В нос ударил тяжёлый запах.

– Поздравляю, мы в дерьме, – объявил Максим, – кремлёвская канализация

приветствует вас.

+

Яфа и сама уже не понимала, чего ей хочется больше: найти священный

светильник или найти Владимира. Классический конфликт долга и страсти...

Она, конечно, сообщала руководству «Моссада» о текущих событиях.

Достаточно было зайти на некоторые сайты и оставить там комментарии с

условными словами, внешне самыми обычными. Но координаты, которые

сообщил ей Владимир в новогоднюю ночь, она пока держала при себе, и не

только из-за риска, но и потому, что не могла понять, страсть победила, или долг

победил, или вообще никто не победил, все проиграли…

Последние дни были особенно тяжелы. Каганович, видимо, решил сменить

тактику: теперь Яфу каждый день ждала очередная гадость. Сначала абонемент в

фитнес-центр оказался недействительным. Потом пропали вещи из её кабинета.

Потом девушку переселили на другой этаж, в маленькую комнатушку около

лестницы. А за стеной начали ремонт: с утра до вечера стучали. Интернет

выключался каждые пять минут, и даже несложные обязанности по обзору прессы

она не могла выполнять нормально.

Каганович «передал» Яфу в отдел аналитики, и новый начальник вызывал её

пять раз за день, требуя всякую чепуху. Покрикивал даже. Она не обижалась, понимая, что всё это затеяно олигархом с единственной целью – вывести её из

равновесия, заставить раскрыться, выдать ещё какую-нибудь информацию.

Но хуже всего были приставания Сергея – личного охранника олигарха. Он

вдруг воспылал жаркой страстью и не давал Яфе прохода. Каждое утро

начиналось с его визита. Сергей садился напротив, вспоминал испанские

приключения, говорил пошлости, сверлил девушку глазами. Норовил прижать, обнять, требовал свиданий, хамил всё откровеннее. И ведь видно было по глазам, что ничегошеньки ему не надо, но приказ есть приказ… Велено довести, и он

старательно изображал из себя мачо.

Дошло и до рук. Два или три раза Сергей пропускал Яфу вперёд в дверях, и

хватал сзади за попу. Потом пальцем дернул ей вырез блузки, оторвав пуговицу.

В конце концов, прижал в лифте: нажал кнопку «стоп» между этажами, и перешёл

в наступление. Облапил, стал больно мять грудь, задирать юбку, тыкаться в лицо

сжатыми губами. Яфа хладнокровно обвела глазами кабину лифта. Заметив глазок

видеокамеры под потолком, помахала туда рукой, улыбнулась, потом точным

движением взялась за ладонь Сергея, лежащую на её груди, и отделила мизинец.

Раздался хруст, а следом посыпались ругательства.

+

– Там не может быть никакого коридора. Откуда ты это взял? Хрень

полнейшая! – Максим нервничал, то и дело вскакивал с дивана, метался по

комнате, закуривал, тушил сигарету и тут же доставал следующую.

В маленькой однокомнатной квартире в Одинцове Владимир теперь бывал

ежедневно. Точнее сказать – только тут и бывал, приходил утром, как на работу, уходил поздно вечером. В квартире Максима, кроме сваленного во всех углах