lib - Êåéò Òèðíàí

- Это правильно, - проговорил участковый и, взглянув на меня, спросил, - поедешь со мной?

Я подумал, что неплохо было бы посмотреть, как там Ваня, но решил, что на мотоцикле будет недолго и кивнул. Паша положил руку на коляску.

- Тарас Иваныч, можно я с вами?!

- Садись, покажешь куда ехать, - ответил участковый, и вскоре мы уже неслись по лесу, синхронно подпрыгивая на кочках и выползших корнях....

Пока мы добрались до места, где несколько мужиков охраняли обезглавленное тело Катерины, я не переставал думать о случившемся. Я не сомневался в том, что убийства сестер как-то связаны со мной, с моим приездом в село - анонимный звонок в милицию красноречиво свидетельствовал об этом, но каким образом и почему они - на это у меня не было ответа. Объяснение могло быть только одно - у меня появился страшный, не останавливающийся ни перед чем враг. И им могла быть только Зоя! Но как она могла узнать обо мне? Какой бы знающей ведьмой она не была, узнать обо мне в наведенной, даже не на нее, а на дядю Тамары порче, было бы не под силу даже моей бабке Серафиме. Хотя, кто знает, что она могла....

________________________________________________________________

...Я вспомнил нашу единственную встречу с Зоей. Это случилось лет пятнадцать назад, в Халдеевке. Меня пригласили на свадьбу. Не на простую свадьбу, колдовскую. Апулий, известный алтайский шаман, перебравшийся в наши края, женился на малоизвестной тогда ведьмице Зое. Получив приглашение, я долго не мог решить, хочется ли мне ехать туда, где будут и другие представители нашей, с позволения сказать, профессии, и где будет такое скопление энергетик, причем самых разных, что это, наверняка, отразится на мне. И когда я уже решил, что не поеду, ко мне приехала Юлия - цыганка и гадалка. До этого у нас был с ней короткий роман, завершившийся быстро - ее цыганская кровь оказалась слишком горячей для меня. К тому же я тогда еще не отошел от воспоминаний о Марии (как, впрочем, и многие годы спустя), и всех женщин, вольно или невольно всегда сравнивал с ней.

Юлия приехала неожиданно, застав меня в самый неподходящий момент - я тогда пытался вылечить впавшего в молчание Антипа, соседа, онемевшего от испуга, который он испытал, когда ходил на охоту. Антип совершенно не мог говорить, и я бился с ним, используя разные методы, чтобы взрослый мужик, в свое время в одиночку ходивший на медведя, смог избавиться от своего страха. У меня ничего не получалось, и я уже сомневался, что это вообще удастся, когда услышал шум подъезжающего автомобиля. Через пару секунд, в сопровождении своей сестры Яны и ее мужа, цыгана Кольки, в дом влетела шумная и веселая Юлия. Я помню, как округлились глаза Антипа, когда он увидел вбегающих в светлицу цыган, и свое раздражение их бесцеремонностью, но Юлия вдруг легко дотронулась рукой до Антипа, и произнесла:

- Ой, миленький, кто ж это тебя так напугал?! Уж не черта ли ты встретил в лесу?

Антип быстро посмотрел на меня и, открыв рот, промычал:

- Ам-ммм!

Цыганка провела рукой перед его лицом и произнесла несколько слов по-цыгански, которых я не понял. Она повернулась ко мне и, обвив руками мою шею, прошептала уже по-русски:

- Отпусти, не мучь его - у него все само пройдет. Скоро.

Трудно объяснить почему, но я поверил ей. Я повернулся к Антипу и сказал:

- Иди домой, Антип. Я сам к тебе приду.

Антип ушел, испуганно поглядывая на веселых цыган, а я, попытавшись сделать строгое лицо, посмотрел на Юлию, и спросил:

- Каким ветром вас сюда занесло?

- Цыганским, милый, цыганским! - Весело воскликнула Юлия и быстро поцеловала меня в щеку.

Колька протянул свою волосатую руку и, улыбаясь золотым ртом, сказал:

- Не любезно гостей встречаешь, Серафим. Не дело так встречать.

- А он цыган не любит, - сказала Яна, сощурив и без того узкие глаза, в глубине которых сверкали маленькие антрациты, - боится и потому не любит.

Я пожал плечами - это была явная напраслина! Какое-то время назад я собирался породниться с ее семьей, так что она была абсолютно неправа. Хотя сказать, что я любил их шумные, а порой просто дикие сборища, тоже было бы преувеличением.

- Нет, он меня любит, - произнесла Юлия, и еще раз поцеловала меня. На этот раз в губы.

Я почувствовал, как потеплело в моей груди - вспомнились наши горячие ночи, и ответил на ее поцелуй.

- Видели?! - Весело воскликнула Юлия, оторвавшись от меня так же быстро, - А говоришь, не любит!

- Ну, садитесь, раз пришли, - сказал я, с трудом отходя от горячего поцелуя.

- Не, сесть мы всегда успеем, - хохотнул Колька, - да и некогда засиживаться - мы за тобой.