lib - Êåéò Òèðíàí

Николай удивленно посмотрел на меня.

- Странный ты мужик, Серафим. Хороший, но странный.

- А я не мужик, - ответил я, глядя ему в глаза.

- А кто ж?! - Брови Николая удивленно поползли вверх, в то время как глаза что-то искали на моей груди.

- Колдун я, - усмехнулся, и добавил, - или не знал?

- Да, я что, - он вдруг заторопился, - а люди всякое говорят.

Он быстро прошел к дверям, остановился, и посмотрел на меня еще раз, словно собираясь что-то добавить. Так и не сказав ничего, молча вышел.

Послышался какой-то шум, чьи-то возмущенные голоса, и в дверь быстро вошли три человека. Двое были одеты в милицейскую форму, а третий, солидный пожилой мужчина, был похож на министра - сшитый с иголочки костюм и тяжелый взгляд за версту отдавал властью и привычкой приказывать. Темные, нездоровые круги под глазами, делали этот взгляд еще более тяжелым. Я подумал, что вот и до меня добрались, и приготовился к отпору. Но я ошибся.

- Вы Серафим, - не спросил, а словно констатировал властный.

- Да, - я кивнул, подтверждая то, в чем он и так был уверен.

- Вы нужны мне!

Мне не понравился его тон, но что-то помешало ответить ему так же резко. Возможно, некая обреченность, сквозившая в его взгляде.

- Пройдемте, - я поднял руку, приглашая его в комнату, - там и поговорим.

- Подождите меня на улице, - властно бросил пожилой, и милиционеры, не возразив ни звуком, вышли из дома. Мы прошли в светлицу, где пожилой мужчина, не дожидаясь моего приглашения, сразу сел на табурет. Я сел напротив и сказал:

- Я слушаю вас.

Он достал из кармана фотографию и протянул ее мне. На фотографии была молодая девушка, лет двадцати с небольшим. Девушка счастливо улыбалась в кадре, а за ее головой виднелись пирамиды и маленький темный силуэт одногорбого верблюда. Я внимательно всмотрелся в лицо девушки - сходство с пожилым мужчиной в дорогом костюме было очевидно.

- Ваша дочь? - Спросил я, отдавая фотографию обратно.

- Да, - он не взял фотографию, лишь взглянул на нее, и снова посмотрел на меня, - мне сказали, что вы сильный экстрасенс. Поэтому я бросил все и приехал к вам. Вы должны мне помочь!

Мне определенно не нравился его приказной тон, но все та же тоска и обреченность в его глазах, вновь удержали меня от резкости.

- Чем я могу быть полезен? - Я постарался говорить, как можно суше но, похоже, он этого даже не заметил.

- Она пропала! Понимаете? Уже три дня никто не знает, где она, что с ней! Сначала мы думали, что она уехала со своим молодым человеком, но оказалось, что это не так - ее жених сейчас находится в Австралии, и он тоже ничего не знает. Я прошу вас, помогите нам!

Я еще раз взглянул на фотографию. Девушка казалась такой счастливой, какой можно быть только в ее возрасте.

- Понимаете, после того, как мы обзвонили всех ее знакомых, появилась версия о похищении. Но похитители, если они есть, должны были позвонить, или как-то дать знать о том, что моя дочь у них, и что им нужно. Сегодня уже четвертый день, как ее никто не видел и не слышал, и до сих пор никто не позвонил с требованием выкупа.

Я чуть помедлил и спросил:

- И что вы от меня ждете? Чтобы я сказал, где она находится?

Мужчина ответил не сразу, справляясь с волнением, и готовыми выступить на глазах слезами.

- Нет, мне важно, хотя бы узнать, что она жива! Ее ищет вся областная милиция, и если она жива...

Я еще раз посмотрел на фотографию. Экстрасенсорика, вообще-то, не моя область но, будучи внуком Серафимы, кое-какие навыки мне все же передались. Я попытался почувствовать ауру девушки, и в какой-то миг мне вдруг показалось, что что-то есть.... Впрочем, это быстро прошло. Я взглянул на мужчину.

- Скажите, а какая-нибудь ее вещь, которую она носила...

Мужчина быстро полез в карман и, вынув оттуда маленькую сережку, протянул ее мне. Это была золотая сережка с прозрачным и довольно крупным камнем. Я взял сережку, подержал ее в кулаке, пытаясь привыкнуть к неприятному чувству чужой ауры. В моей работе мне постоянно приходилось сталкиваться с чужой аурой, но, то было, как говорится, лицом к лицу, где многое можно понять, взглянув человеку в глаза. С фотографиями мне еще не приходилось работать, хотя иногда, когда я смотрел на единственную сохранившуюся фотографию бабки Серафимы, мне всегда казалось, что я чувствую ее, будто она находится рядом. Словно она все еще жива. Зато фотографии моей матери были настолько холодными, что я даже не любил брать их в руки.

- Как давно сделана эта фотография?

- Месяц назад, - быстро ответил мужчина, - она была в Египте, со своими подругами. Есть и другие фотографии, но здесь она в том же, в чем была одета, когда пропала, поэтому...