Элиот Тайбер - Взятие Вудстока

Я въехал на территорию «Эль-Монако», поставил «бьюик» на место и пошел к моей конторе. Навстречу мне выбежал один из молодых помощников Майка Ланга.

– Вот и ты, – сказал он.

– Нукаконовсе? – спросил я, радуясь тому, что овладел новым жаргоном.

– Местная публика закопошилась. Сюда понаехали журналисты, скоро их станет еще больше. Майк хочет, чтобы ты дал пресс-конференцию.

– Ты шутишь?

– Нет, – ответил он. – Она уже назначена, Эллиот.

9. Волнения в Уайт-Лейке

Пресс-конференция была назначена на следующий день. Поскольку я должен был предстать пред журналистами, а мне никогда еще ни на какую тему публично выступать не приходилось – разве что на моих фестивалях, собиравших не больше десятка человек, я счел благоразумным, приготовляясь к этому важному событию, немного расслабиться. Я выкурил для этого, ну, не знаю, может, с полдюжины косячков, но быстро, один за другим.

В то утро, позавтракав и прочистив с десяток унитазов, я направился прямиком в мой танцевальный бар, где тусовалась команда вудстокцев и всякого рода проезжая публика. Там я скрутил себе большой косяк и несколько косячков поменьше, продолжая, между тем, углубленно размышлять о том, что мне следует сказать миру через посредство высокопоставленных фигур, коим предстояло собраться на пресс-конференцию. Ничего мне в голову не приходило. Оставалось надеяться, что, когда настанет время, травка одарит меня вдохновением.

Пресс-конференция состоялась в «Кумушкиной блинной». На мое счастье, пришли на нее только представители местной прессы. Видимо, важные шишки были еще в пути.

Журналистов собралось человек шесть или семь. Большая их часть представляла газеты округа Салливан – Бетела, Уоллкилла и Монтичелло. Остальные работали на местном радио. В глубине комнаты с удобством расположился одетый, как и всегда, в джинсы, жилетку на голое тело и сандалии Майк Ланг и спокойная улыбка его говорила о том, что мир устроен хорошо и правильно.

Первый вопрос касался моего разрешительного свидетельства.

– Имеется ли у вас законное разрешение на проведение концерта в Уайт-Лейке? – спросил один из журналистов.

Я постарался принять вид достойный, однако чувствовал, что марихуана играет и резвится во мне, и что моя связь с реальностью понемногу ослабевает.

– Пятнадцатого, шестнадцатого и семнадцатого августа у нас здесь состоится фестиваль музыки и искусства, – начал я. – Это всего лишь очередной летний фестиваль, один из тех, которые я провожу ежегодно и которые уже обратили Уайт-Лейк в поистине международный культурный центр, каким он является, – о чем и свидетельствует тот факт, что вы, восхитительные леди и джентльмены из прессы, собрались здесь, чтобы его освещать. Я горжусь тем, что в течение последних десяти лет был художественным руководителем этих фестивалей, и надеюсь, что…

Я только еще разводил пары, а журналист уже самым невоспитанным образом перебил меня.

– Имеется ли у вас законное разрешение на проведение концерта в Уайт-Лейке? – снова спросил он.

Ах да, я же не ответил на его вопрос. Не распускайся , – сказал я себе.

– Ну, конечно, – произнес я, стараясь вернуть себе утраченное достоинство. – Я же президент Коммерческой палаты Бетела. Разве такой видный городской деятель, как я, стал бы устраивать фестиваль, не имея на то необходимого разрешения?

Последний вопрос был чисто риторическим.

– А вам известно, что по последним оценкам полиции на фестиваль соберется от девяноста до ста тысяч человек? Во что, по мнению ваших людей, могут обратить Уайт-Лейк сто тысяч хиппи?

– Моих людей? – переспросил я. – Коренных уайтлейкцев нельзя считать людьми – ни моими, ни чьими-то еще.

Некая еще продолжавшая функционировать часть моего мозга поняла, что способность следить за своими словами я уже напрочь утратил.

Я пустился в рассуждения о бессмысленности любых пресс-конференций в нашей чудовищных размеров вселенной, в которой постоянно что-нибудь да происходит, большое или малое; о том, что все мы – лишь свидетели этих событий, одно из которых, малое, но волнующие, разворачивается вот в эту самую минуту в «Кумушкиной блинной», где собрались столь симпатичные, но столь озабоченные люди. Я уже собрался спросить, удалось ли им сегодня что-нибудь скушать, но мне помешал новый докучный вопрос.

– Готовы ли вы к решению проблем санитарного характера, которые неизбежно возникнут, если на концерт соберется сто тысяч человек? И как вы собираетесь кормить такое количество людей? – спросил один из журналистов.