Unknown - SergeiMinaev-MoscowLoveNot

том слиться в один большой и поглотить Алексея

Ивановича...

Москва, я не люблю тебя

21

На работу Иваныч вернулся, кажется, с повышен

ным давлением. Обедать не стал, созвал Татьяну и по

мощников. Закатил истерику на предмет модерниза

ции. От предложения немедленно завести аккаунты

во всех соцсетях и начать переписываться с населе

нием от его лица командой технологов, отказался.

— Вы там понапишете, блядь! — вскричал Друян, предпочитая все жизненно важные вопросы (а вход

в интернет, судя по всему, был именно таким вопро

сом) контролировать лично. — Инструкцию по этим

вашим социалистическим...

— Социальным, — робко поправил его помощник

по работе с прессой.

— Хуяльным! Чтоб инструкция через полчаса у ме

ня на столе была! — Друян жахнул кулаком по сто

лу так, что фарфоровая фигурка гейши повалилась

на бок и стыдливым взором уперлась в потрескав

шийся от времени паркет.

Друян в очередной раз нажал на кнопку «загру

зить», плюнул во всплывшее окно «разрыв соедине

ния», скомкал инструкцию и схватил мобильный:

— Але, Тань!

— Алло... да... да, Алексей Иванович, — заспан

ным голосом ответила трубка.

— Тань, ты, значит, как хочешь, а эта хуевина не

работает. Так! Откуда я знаю? Читал по слогам, еп

та. Разрыв этого... соединения, все время пишет. Вот

чтобы завтра, к девяти, нет, к восьми тридцати! —

Друян отставил трубку и прокашлялся. — Все вот эти

мудаки, мои помощники, компьютерщики эти... что

22

Сергей Минаев

бы к восьми тридцати весь этот интернет, твиттерь и

этот, как его... не важно. Короче, чтобы все работа

ло. Я лично принимать буду... и не дай бог! Поняла

меня? Не дай бог, чтобы... в общем, ты поняла.

— Поубивал бы тебя, дуру ебучую! — Друян

швырнул мобильник на лаковую поверхность стола в

китайском стиле, подошел к высокому, в человечес

кий рост, винному шкафу и потянул на себя затем

ненную дверцу. Мазнул взглядом по портрету мон

тажника работы Дейнеки на стене, по стойке с вини

ловыми пластинками, шкуре леопарда на полу и

замер в задумчивости.

Алексей Иванович любил оперу, бордо не моложе

1987 года, соцреализм в живописи и овсяное пече

нье. А людей Алексей Иванович не любил. В особен

ности москвичей.

Не любил с детства, как любой выходец из глубо

кой провинции. Москвичи существовали рядом с мо

мента рождения Алексея Ивановича.

Сначала это были фантомные, невидимые враги, которые сожрали в стране всю колбасу и все шоко

ладные конфеты (так, во всяком случае, представля

лось со слов отца, раз в год бывавшего в столице и

описывавшего Москву, как другую планету). Потом

они материализовались в виде сокурсников в МАДИ, у которых была московская прописка и отдельная ро

дительская квартира. Они вкуснее ели, лучше одева

лись и женились на самых красивых провинциалках.

В перестроечные годы москвичи заделались коо

ператорами и развалили Союз. И выходило так, что

бороться с ними у Друяна не было никакой возмож

Москва, я не люблю тебя

23

ности. И если бы не Пашка, сосед по общежитию, за

манивший Алексея в кружок молодых демократов, и

если бы не вовремя подвернувшееся место в Мини

стерстве транспорта, так бы и сгнил Алешка в этом

чертовом городе. В министерстве же он пережил и

бандитские, и олигархические девяностые. Звезд с

неба не хватал, но и своего старался не упускать.

Время поквитаться с москвичами, звездный час

Друяна начался с приходом в мэрию Москвы. Когда

потекли потоки расселяемых из центровых коммуна

лок бабок, жертв «черных риелторов», всех этих му

даков, пытавшихся открыть кафетерии, маленькие

книжные магазины и прочую мелкую торговлю. По

сле началась «точечная застройка», реконструкции, арендные договоры.

Беседу с любым предпринимателем Друян начи

нал с учтивого вопроса:

— А вы сами москвич? Коренной?

И если жертва начинала заискивающе кивать в

стремлении зацепиться, найти с чиновником общие

корни и душевные моменты, в то самое мгновение

Друян превращал ее жизнь в ад. По совести сказать, он не отбирал бизнесы, не вымогал умопомрачитель

ные взятки, ничего такого. Он просто медленно, ме

тодично доводил человека до банкротства или нерв

ного срыва. Или до одного и другого одновременно.

Исходя из значимости актива. Мучил проверками, приостанавливал договоры аренды, насылал налого