Святитель: Феодул, или Раб Божий

Отец лжи и человекоубийца от начала [

2] побудил людей к обоготворению всех этих сильных, лукавых, хищных животных, убивающих других. А ягненок не знает ни о лукавстве, ни о насилии. Ни лживости, ни агрессии нет в ягненке. Потому стервятник никогда не внушал людям помысла о том, чтобы провозгласить ягненка богом или где-нибудь на свете воздвигнуть храм ягненку; обезьянам - да, крокодилам - да, змеям - да, кречетам [

3] - да; всем, но только не ягненку. Нигде на свете ягненка не боготворили, и нигде на свете нет храма в честь ягненка. Начиная же от Христа и доныне тысячи и тысячи храмов воздвигнуты в честь Ягненка - Агнца Божия. Были разрушены тысячи и тысячи храмов кровожадным животным в Европе, Америке, Австралии и частично в Африке и Азии, а тысячи и тысячи построены в честь Агнца. Последнее стало первым, а первое - последним.

Священники еврейские ежедневно заколали жертвенных ягнят, веками и веками [

4]. Едва отмывали руки "до локтя" от крови агнчей. Наловчившиеся в заколании ягнят, они озлобились против всех добрых людей, похожих на ягнят. Так они убили почти всех своих пророков, больших и малых, а также бесчисленных праведников. Отсюда слово Господне:

не бывает, чтобы пророк погиб вне Иерусалима [

5], то есть вне живодерни, где натренированные мясники были священниками. Тут и Христу дОлжно было умереть, от рук тех же мясников.

Знал Он это совершенно ясно, потому спешил в последние дни перед смертью высказать все, что нужно, сделать все, предсказать все, дать все и быть готовым к последней и высшей Жертве - преданию Своей Крови, Себя Самого.

Потому в последнюю ночь на земле Он совершает первую литургию в истории мира. В наше время каждый день совершаются во имя Христово тысячи литургий на свете, но мы говорим о той первой литургии в тот первый Великий Четверток в горнице иерусалимской:

Он был приносящий жертву, и жертва, и храм.

И когда настал час, Он возлег, и двенадцать Апостолов с Ним, и сказал им: очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания [

6].

Провидит Он, Яснозритель, что этой ночью предстоит Ему страдание. Знает Он, что ад клокочет и бессознательные слуги ада в граде Давидовом дышат пламенной ненавистью к Нему. И сатана, и еврейские старейшины хотят только одного - убить Его. Носители смерти хотят смерти Жизнодавца; волки и змеи уже разинули свои смрадные пасти на Агнца Божия. Нашли себе единомышленника и агента даже в одном из двенадцати апостолов. Евреи и бесы хотят Его смерти по двум разным причинам: евреи хотят Его убить, чтобы Его больше не было среди них и чтобы Он им больше не мешал, а бесы хотят, чтобы Он был убит, чтобы душу Его заполучить себе, в свою власть, как получили они все остальные души до Него. Итак, по расчету мрачных сил и их агентов в человеческом обличье, смерть Его должна стать выгодной и для одних, и для других. Им даже и не снилось, что высшая математика Божия обыграет их наивную арифметику.

И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов [

7].

И чудо, и любовь.

И не столько проявление чуда, сколько любви.

Для еретических богословов и надменных философов Запада, конечно, главный вопрос здесь в чуде. Как это хлеб может стать Телом и вино Кровию Христовой? Будто каждый день хлеб и вино не становятся в нас телом и кровью нашей. "Но это,- говорят они,- природный процесс!". Как будто природный процесс происходит сам от себя, а не от Бога. Словом Своим Бог определил, чтобы зубы, язык, желудок и желудочные соки превращали хлеб в тело и вино в кровь нашу. Это опосредованный способ действования Творца. Но Творец может действовать и непосредственно, словом Своим: непосредственно и мгновенно совершить тот процесс, который желудок совершает долго и постепенно. Ведь слово Божие сильнее желудка. Ведь и желудок - творение одного слова Божия. Христос и без единого слова,

но только мыслью превратил шесть сосудов воды в вино[

8]. Здесь, на литургии, Он действует словом: именует хлеб Своим Телом и вино Своей Кровию. Там, в Кане, Он чудотворил без слова и без прикосновения, только одним помыслом; здесь же использует и прикосновение руками, и слово, и благодарение Отцу Небесному. Но тяжело спорить с развращенными мозгами еретических богословов и с иудаизированными философами Запада. Ведь все еретики и иудеи готовы прибегнуть к убийству врага, если не могут одолеть его ни разумом, ни еще менее любовью.