Неизвестно - Яковлев А. Сумерки

И вот в декабре 1991 года Горбачев в моем присутствии передал Ельцину пакет со всеми документами по Катыни. Когда конверт был вскрыт, там оказались записки Шелепи­на, Серова и материалы о расстреле польских военнослужа­щих и гражданских лиц, особенно из интеллигенции (более 22 тысяч человек). Михаил Сергеевич сидел с каменным ли­цом, как будто ничего и никогда не говорилось по этому по­воду.

Возвращаюсь к парламентским делам. Когда подоспели выборы президента, то снова возникла та же проблема, что и с выборами депутатов. Я склонялся к всенародным выборам, но не был столь настойчивым, как раньше, перед выборами в парламент. Приняли решение избирать президента на Съезде народных депутатов СССР. На заседании Верховного Совета 27 февраля 1990 года я по просьбе Михаила Серге­евича взял слово. Перед своим выступлением переговорил с Николаем Травкиным, Михаилом Ульяновым, Сергеем Залы­гиным, Дмитрием Лихачевым, которые также высказались в пользу необходимости поста Президента СССР.

Вопросы, которые меня волновали тогда, я изложил в сво­ем выступлении. Привожу его основные положения, чтобы избежать вольностей в пересказе.

«Да, мы стоим на историческом рубеже. На рубеже в том плане, что наша еще хрупкая демократия требует новых им­пульсов, новых принципиальных шагов. Думаю, три вопроса имеют ключевое значение для определения нашего отноше­ния к идее президентства...

Первый: нужен ли нам президент? Мое глубокое и искрен­нее убеждение — абсолютно необходим, притом не столько сегодня, сколько на перспективу, мы опаздываем с введением этого института.

Второй: не рискуем ли мы вновь, пусть и в ином обличье, возродить в стране режим личной власти, которая станет через какое-то время неограниченной и неуправляемой? Но это уже зависит от нас, от того, насколько продумаем мы всю систему президентской власти и как будем контролиро­вать ее использование.

Третий: осмелимся ли мы наделить президента доста­точными, необходимыми правами, дабы сделать его пост эф­фективным, а не символическим? И это тоже зависит от нас, от нашей веры в самих себя, в свою готовность выпол­нять гражданские и парламентские обязанности.

В идущих сейчас дискуссиях часто высказывается такая точка зрения: люди устали — устали от напряженности, неурядиц, неопределенностей, от падения уважения к закону и роста преступности, конфликтов, других негативных про­явлений. В явной или неявной форме сторонники такой точ­ки зрения видят в будущем президенте «сильную руку», «твердую власть», способную навести порядок. Такие ожи­дания распространены в обществе, в них есть немалый ре­зон, и с ними нельзя не считаться.

Но полагаю, что, помимо крайне необходимого наведения порядка и законности в стране, новый подход к институту президентства стал бы еще и дополнительной преградой против попыток неконституционного стремления к влас­ти...

Нужны новые органы власти и отработанная система взаимоотношений между ними. Новые кадры и люди, воспи­танные в уважении к демократии и закону. Нужны сами за­коны и четкие, ясные процедуры их исполнения. По всем этим вопросам мы еще много будем спорить друг с другом. Не все сможем решить и сегодня.

Общество должно быть надежно защищено от беззако­ния, от попыток со стороны никого не представляющих без­ответственных или коррумпированных сил узурпировать власть. Общество должно быть излечено от правового ниги­лизма.

Надо выходить из медузообразного состояния власти и укрепить суть подлинной демократии, основанной на за­коне».

Как видно из текста, в установлении поста Президента я видел преграду попыткам «неконституционного стремления к власти», попыткам «коррумпированных сил узурпировать власть», а также необходимость «перегруппировки полити­ческих сил» и утверждения власти закона. Увы, я оказался прав в своих опасениях. «Неконституционное стремление» выявилось в форме мятежа 1991 года, а что касается коррум­пированных элементов, то они прочно и, видимо, надолго об­венчались с властью.

Верховный Совет после острой дискуссии принял реше­ние об учреждении поста Президента СССР. Голоса разло­жились следующим образом: «за» — 347, «против» — 24, «воздержалось» — 43.

Михаил Сергеевич попросил меня выступить и на съезде народных депутатов 12—15 марта 1990 года, избиравшем пре­зидента. Он явно побаивался за результаты. Обстановка на съезде оказалась более сложной, чем на заседании Верховно­го Совета. В перерывах между заседаниями я слышал упор­ные разговоры о том, что Горбачева не выберут, что его шан­сы нулевые, что надо искать новую кандидатуру. С одной сто­роны, говорили о том, что он недостаточно демократичен, а с другой — что слаб характером, а потому не сможет навести порядок. В кулуарах в качестве кандидатов на этот пост назы­вались имена Вадима Бакатина и Николая Рыжкова. Подходи­ли и ко мне с предложением о президентстве.