Неизвестно - Яковлев А. Сумерки

Не могу сказать, что я оказался отверженным человеком и в высшем эшелоне власти. Кроме Громыко, который при­нимал меня регулярно, бывал я у Андропова, когда надо было согласовывать кадры разведки. Регулярно встречался с По­номаревым — секретарем ЦК по международным делам. Был однажды у Суслова, рассказал ему, что у нас в посольстве со- ветник-посланник ходит по городу пешком, а третий секре­тарь ездит на иномарке. А потом ищем, кто же это расшиф­ровывает наших разведчиков? Он посоветовал обратиться к Андропову. «Хотя он и сам знает об этом», — буркнул Сус­лов с некоторым раздражением. Я тогда еще не знал, что у него неважные отношения с Андроповым.

Будучи у Кириленко, рассказал ему, как наши торговцы покупают у канадцев оборудование для производства снего­ходов. Настолько устаревшее, что канадцы ищут его по всем складам. Новое стоило чуть подороже, но оно новое. Кири­ленко расшумелся, но так ничего и не сделал. Несколько раз заходил к Кулакову — просто так, поговорить. Рассказывал ему о фермерских хозяйствах в Канаде. В разговорах он при­знавал, что и в нашей стране нужны реформы. На этом, од­нако, все и заканчивалось.

Не могу не рассказать еще об одном из многих забавных случаев из практики советского хозяйствования. Однажды мне позвонил премьер-министр Трюдо и попросил принять своего друга, добавив, что у последнего есть «весьма любо­пытное соображение». Встретились. Собеседник — крупный бизнесмен — сказал, что готов защищать советские «спор­тивные символы». Честно говоря, я сначала не понял, что это такое. Он разъяснил, что, например, по американскому и ка­надскому телевидению очень часто показывают «маску Третьяка», а также эпизод, когда Якушев обводит трех канад­ских защитников и т. д. (Это был пик советско-канадских хоккейных восторгов.) «Все это, — продолжал собеседник, — стоит денег». По его подсчетам советская сторона могла «за­работать из воздуха» десятки миллионов долларов.

— Мне прибыль не нужна, но организация службы про­смотра телепрограмм потребует расходов, примерно десять процентов от заработанного. Отчетность будет гарантиро­вана.

Послал телеграмму в Москву. Ответа не последовало. Во время отпуска поинтересовался, в чем дело? Показали ответ чиновников из Минфина, смысл которого поражал своей ту­постью. Они сообщали о своем несогласии с предложением, указывая, что плата в десять процентов от заработанного — слишком большая сумма. А то, что девяносто процентов ос­танутся у нас, в расчет не принималось! Юмор идиотов.

Уж коль скоро я упомянул хоккейные встречи, стоит, по­жалуй, рассказать о них подробнее. Еще будучи в Москве, я занимался проблемой советско-канадских хоккейных встреч. Вокруг них развернулась нешуточная борьба. Особенно ак­тивно за эти встречи выступали Николай Озеров, Всеволод Бобров, Анатолий Тарасов, Виктор Тихонов, Спорткомитет и отдел пропаганды в ЦК. Открытых противников вроде бы и не было. Но высшее руководство терзали сомнения: а вдруг проиграем. И требовало гарантированных побед. Аргумент, что спорт есть спорт, не действовал. Это политика, отвечали нам. И все же после долгих проволочек на Политбюро при­няли положительное решение об этих встречах.

Однажды мы пошли на хоккей вместе с Трюдо. Понятно, что болели за разные команды, но когда игра закончилась вничью — 3:3, Трюдо сказал, что советские хоккеисты не только прекрасные игроки, но и прекрасные дипломаты. Эти хоккейные встречи транслировались по советскому телеви­дению. Однажды Николай Озеров, как бы извиняясь, сказал мне, что из Москвы посоветовали не показывать по телеви­дению посла Советского Союза. Пришлось мне проглотить и эту пилюлю.

В 1976 году в Монреале состоялись Олимпийские игры. Наша команда выступила весьма успешно. На меня, однако, особое впечатление произвело то, что на Игры приехало ог­ромное количество разного начальства. Каждый вечер пья­ные посиделки до умопомрачения. От безделья придумывали всякие протесты и требовали от посольства и консульства оз­вучивать их официально. Чиновников интересовали не Иг­ры, а демонстрация карьерной активности. Например, на од­ной из трибун часто сидели канадские украинцы и время от времени развертывали жовто-блакитный флаг. Как ни пы­тался я успокоить нашу чиновничью братию, ничего не по­могало. Требовали официальных протестов.

Попытки командовать посольством продолжались до тех пор, пока не приехал в Канаду Марат Грамов — заместитель заведующего отделом пропаганды ЦК, мой бывший подчи­ненный. Он собрал все начальство и сообщил им, что на Сек­ретариате ЦК, обсуждавшем вопросы Олимпийских игр, кто-то предложил направить из ЦК политическую фигуру для координации действий всех служб. Михаил Суслов ска­зал, что в Канаде есть посол, пусть он и координирует поли­тическую и информационную деятельность.