Неизвестно - Яковлев А. Сумерки

Например, из выступления Брежнева были изъяты фразы: «Тов. Жуков является твердым, волевым, принципиальным и честным человеком», «Мы с ним условились стоять на защите генеральной линии партии». Была вычеркнута реплика Жу­кова «о привлечении виновных в репрессиях к ответствен­ности». На полях карандашная пометка: «Снято т. Брежне­вым».

В начале октября 1957 года пришел черед и Жукова. На пленуме ЦК маршал был обвинен в попытках принизить роль политорганов в армии, в бонапартизме, снят со всех постов и выведен из состава Центрального Комитета. Кстати, никто не заступился за Жукова. Маршалы охотно топтали маршала. Это был грязный поток безнравственности.

На встречах с друзьями, товарищами по фронту Жуков открыто выражает возмущение расправой над ним и выска­зывает свое мнение о некоторых руководителях партии и правительства, не особенно стесняясь в выражениях. Он, ко­нечно, понимал, что находится под колпаком спецслужб, что каждое его слово записывается, что в его окружении есть стукачи. Однако то ли он уже ничего не боялся, то ли говорил с умыслом, провоцируя какую-то реакцию. И она последова­ла. 27 мая 1963 года председатель КГБ Семичастный доносит в ЦК, что, по агентурным данным, Жуков ведет «неправиль­ные» разговоры, критикует руководителей партии и прави­тельства, употребляя оскорбительные слова в своих вы­сказываниях. Сохранилась протокольная запись заседания Президиума ЦК от 7 июня 1963 года, обсуждавшего донос Семичастного. Выступили Хрущев, Брежнев, Косыгин, Сус­лов, Устинов. Принимается решение: «Т.т. Брежневу, Швер­нику, Сердюку: Вызвать в ЦК Жукова Г. К. и предупредить. Если не поймет, тогда исключить из партии и арестовать».

Я пытался найти какие-то следы, чем же закончился вы­зов Жукова в ЦК. Ничего обнаружить не удалось. Может быть, и не дали мне эти документы. Но, судя по дальнейшему ходу событий, такая беседа в той или иной форме все-таки состоялась. Вероятно, под влиянием этой угрозы со стороны Президиума Жуков в феврале 1964 года пишет письмо Хру­щеву и Микояну. Вот отрывки из этого письма:

«Я обращаюсь к Вам по поводу систематических клевет­нических выпадов против меня и умышленного извращения фактов моей деятельности... В ряде мемуаров, в журналах, в различных выступлениях высказывались и высказываются всякие небылицы, опорочивающие мою деятельность как в годы Великой Отечественной войны, а также в послевоен­ный период. Какие только ярлыки не приклеивали мне, начи­ная с конца 1957 г. и по сей день:

— и что я новоявленный Наполеон, державший бонапар­тистский курс;

— у меня нарастали тенденции к неограниченной власти в армии и стране;

— мною воспрещена в армии какая бы то ни было пар­тийная критика в поведении и в работе коммунистов-на- чальников всех степеней;

— и что я авантюрист, унтер-пришибеев, ревизионист и тому подобное...

Мне даже не дают посещать собрания, посвященные юби­леям Советской Армии, а также и парадов на Красной пло­щади. На мои обращения по этому вопросу в МК партии и ГлавПУРе мне отвечали: «Вас нет в списках...»

...В 1937—38 годах меня пытались ошельмовать и прикле­ить ярлык врага народа. И, как мне было известно, особенно в этом отношении старались бывший член Военного Совета Белорусского военного округа Ф. И. Голиков (ныне маршал) и нач. ПУРККА Мехлис, проводивший чистку командно-поли- тического состава Белорусского ВО. В 1946 году под руковод­ством Абакумова и Берия на меня было сфабриковано кле­ветническое дело. Тогда меня обвинили в нелояльном отно­шении к Сталину. Берия и Абакумов шли дальше и пугали Сталина наличием у Жукова бонапартистских тенденций, и что я очень опасный для него человек... Как Вам известно, после смерти Сталина и расстрела Берии, постановление ЦК о нелояльном моем отношении к Сталину и прочих сфаб­рикованных обвинениях Президиумом ЦК было отменено. Но вот сейчас на меня вновь клеветники наговаривают всякие небылицы».

Ответа Жуков не получил.

Начало страдного пути Жукова, как видно из его письма, положил еще Сталин. Затем последовал кошмар хрущевско­го судилища. Новую чашу испытаний он допивал уже при Брежневе, когда разыгралась долгая эпопея с опубликовани­ем его мемуаров. В силу своих должностных обязанностей я оказался участником этой истории. И вновь нарушая хроно­логию событий, расскажу об этом в данной главе.

Приближалась 20-я годовщина Победы над гитлеризмом. Председатель правления АПН Бурков предложил опублико­вать в Советском Союзе и за рубежом статьи видных воена­чальников, включая статью Жукова. Вопрос обсуждался на Президиуме ЦК. Буркову сказали, что печатать статьи Жуко­ва и о Жукове преждевременно.