Зяма Исламбеков - Unknown

не, во время моего пребывания. В четверг, когда подошло время к

отбою, неожиданно, на 10 минут, погасло лагерное освещение. Ко-

гда дали свет, я велел произвести перекличку. Недосчитались еще

четверых. Кресло подо мной могло вылететь в любую секунду.

- Васильич! Тост вспомнил. Давай выпьем за то, чтобы где бы

мы ни были, где бы мы, ну … одним словом, за дружбу! – и капи-

тан залпом выпил половину стакана.

- Ты, Мишунь, молодец! Дай я тебя поцелую! – Монзиков по-

брежневски засосал Курченко.

- Короче, мужики, только я начал прикидывать, как слышу,

вдруг – легкий шум за окном. Я выскочил на улицу, а там сидит ок-

ровавленный зек и держит в руке листок с одним только словом –

ПОДУМАЙ! – Монзиков перешел на шепот. Потом, правда, оказа-

лось, что Гога хотел меня вовлечь в торговлю наркотиками, кото-

рых на зоне более, чем достаточно. Мне помог случай. Да, именно

случай. Приехала очередная московская комиссия и мы устроили

всеобщий шмон. Искали все и всех. Гога тогда прикинулся боль-

ным, и его положили в лазарет. В лазарете он стащил каким-то об-

разом димедрол и вскоре как-то ночью его нашли мертвым. Он ва-

лялся весь скрюченный, с ужасной гримасой у двери. Мужики! Мне

просто повезло. Ведь я даже не знаю, что могло бы со мной стать,

если бы он выздоровел…

Пауза длилась несколько минут. Затем как-то все перешло на

шутливый тон. Стали раздаваться шуточки, смех и … тосты, тосты,

тосты.

47

Офицерское братство тем и сильно, что любой вопрос решает-

ся под стаканом за 5 минут. Если же собутыльники в чем-либо кля-

нутся, то пока они пьяные, им можно верить. Стоит лишь протрез-

веть, и они все сразу забывают.

*****

Ridiculous histories never should be

malicious. To laugh it is necessary

above an incident, instead of above

human defects.

Кто хочет, тот всегда прочтет!

На палке

Однажды, в обеденный перерыв, когда оставалась лишь по-

следняя пара занятий – физкультура – к Монзикову подошли Звя-

гинцев, лейтенант из подмосковного Клина и Румянцев, тоже лей-

тенант, только из Новгорода, и стали рассказывать случаи, которые

– по их мнению – происходили и происходят в жизни каждого ин-

спектора ГАИ.

Монзиков с потрясающей легкостью дожевывая пятую котле-

ту, запивая вторым пакетом молока, с грустью вспоминал дом, се-

мью, работу. Да, именно работу, т.к. денег оставалось совсем не-

много, а впереди еще было более 4-ех месяцев учебы. Конечно, практические занятия на дороге, где отрабатывались и закрепля-

лись навыки регулирования жезлом, положительно влияли, прежде

всего, на толщину кошельков. За каких-нибудь 30-40 минут надо

было "отшкурить" минимум 10-15 водителей, получить с них день-

ги и отпустить. Нюанс и сложность ситуации заключались в отсут-

ствии квитанций, отсутствии хоть какой-нибудь истинной причины

даже для остановки, постоянстве водительского контингента.

Улица Урицкого находится на окраине города, в стороне от

магистралей и артерий. Машин в час-пик проходит "в час по чай-

ной ложке". Идут, как правило, грузовики, которые изо дня в день

проходят свои маршруты точно и аккуратно. Некоторые гаишники

приезжают на учебу со своими, местными квитанциями, некоторые

берут "на реализацию" у своих коллег, у которых есть излишек. Но

в любом случае либо водитель получит "странную" квитанцию, ли-

бо не получит ничего. Жаловаться водители перестали давно, т.к.

руководство центра, понимая жизненную необходимость и истин-

ную сущность гаишников, просто все спускало на тормозах. Ко-

48

нечно, пойманного за руку инспектора журили, пугали, но на вы-

пуске из центра ему вручали прекрасную характеристику и учеб-

ную ведомость, где средний бал был 5,0.

Монзиков, набив до отвала свое пузо, раскурив папироску,

ласково поглядывал то на Звягинцева, то на Румянцева.

- Вот, говоришь, на палке можешь проехать 30 км? Это все –

х…я! Я, например, всю страну изъездил на палке. Да! – и Монзи-

ков, слегка прикрыв глаза, затянувшись дымком, положил обе руки

на абсолютно круглое пузико, торчавшее из-под нестиранной и мя-

той рубашки.

- Не трепись! Хватит тюльку-то гнать! – и маленький, тол-

стенький как колобок, абсолютно лысый, с редкими, пшеничными

усишками Звягинцев насмешливо окинул ироничным взором всех

присутствовавших гаишников.

- Ты, мерин беременный! Ты феню-то фильтруй! – Монзиков

уже серьезно, начиная заводиться, готов был вступить в словесную