Romanovskaja Olga - Volcodlak

Жил Рош ближе к городским стенам, так, чтобы удобнее было по делам выезжать.

Дом выходил на улицу только одним боком, с входом со двора, в который можно было

попасть через ворота или калитку. Последнюю колдун запирал только на крючок, так что

открыть её было не трудно, что и доказали недавно местные сборщики податей. Только

посетители по старинке предпочитали барабанить по окну.

Так что наличие следов само по себе ничем выдающимся не было. Другое дело, что, присмотревшись, Рош понял, что они звериные – тварь неаккуратно наступила

частью лапы на мягкий ободок лужи, оставив смазанный, неполный, но отпечаток.

Колдун нахмурился. Собаки он не держал, иных животных, кроме лошади, тоже, даже кошки. Да и большеват для кошки.

Само забрело? Исключено: забор исправный, не пролезет.

Потянув за кожаный шнурок, Рош извлёк всё тот же камушек с точкой-глазом, провёл по нему ладонью. Тёплый будто. Сам нагрел, или нечисть забредала? Одно

радует: если и была, то ушла. Не жалуют они день, не их время. Нет, за околицей, за

городскими стенами напасть могут, но вокруг-то жизнь бурлит.

Вот, соседка увидала, поздоровалась.

Мальчишки в чехарду играют, того и гляди коленки расшибут.

Но всё же не так что-то, Рош это чувствовал. Потянул руку к двери, опробовал чары: на месте, не сняты. Внимательно оглядел порог и замок – вроде, как и было.

Медленно повернув ключ в замке, рывком распахнул дверь, прикрываясь ей, как

щитом. Над пальцами подрагивал, переливаясь, морок заклинания. Но никто не спел

убивать колдуна, с дикими воплями бросаться или просто трусливо сбежать. Ловушки

тоже в сенях не обнаружилось.

На всякий случай обшарив всё поисковым заклинанием, оставив на потом комнату

за закрытой дверью, Рош перевёл дух, развеял морок и втащил сумки в дом. Книги и

записи вытащил, оставил пока на кухонном столе, отворил кладовку, развесил пучками

ароматные травы, расставил банки с порошками, а остальное убрал в подпол, в холодок.

Вернулся на кухню за фолиантами, распахнул дверь в комнату – и остолбенел.

Оборотница смотрела прямо ему в глаза и улыбалась. Судя по беспорядку в одежде

и волосах, она только что слезла с полатей. Зевнув, сладко потянулась, одёрнула

задравшуюся рубаху на ставшем окончательно заметном животе. Из-за появившейся в

теле асимметрии один подол теперь был короче другого.

- Здравствуй, колдун, я тебя жаждалась.

Ирис на всякий случай прикрыла ладонями живот и сделала босыми ногами по полу

несколько шагов к окну.

Рош не ответил. Молча зазмеилась нить заклинания и метнулась к оборотнице. Та, взвизгнув, едва успела отскочить. Инстинктивно выпустила клыки и когти, но

оборачиваться целиком не стала – тяжело. Но пришлось, чтобы не стать трупом, потому

что в этот раз, похоже, колдун собирался исправить свои ошибки.

Скача по комнате, сбивая стулья, она пыталась подобраться к Рошу, но тот держал

её на расстоянии, не позволяя проскользнуть к двери или выбраться через окно.

Наконец одним длинным прыжком Ирис удалось настичь Роша, повалить его и

цапнуть за запястье. Колдун саданул ей локтем, свободной рукой накрывая заклинанием

сети, но Ирис сумела прорвать его и забилась за печь. Вернув человеческий облик, осторожно высунулась и отчаянно замахала руками:

- Да угомонись ты, не убивать пришла. Просто поживу, пока от бремени не

разрешусь. Твоего, между прочим. Хочешь, ребёночка оставлю? Может, ты новую породу

выведешь.

Остолбенев от такой наглости, колдун промахнулся и в сердцах прошёлся по всему

волкодлачному роду. Ирис между тем бочком приблизилась и сказала, что согласна пойти

туда, куда он её посылал, но немного позже.

- Убирайся, - хмуро пробормотал Рош.

- Нет, я не уйду: даром тебя искала? Самцом ты пахнешь, колдун, а для нашей

сестры запах – первое дело. Да и тяжело с животом, а тут отец есть… Чего смотришь?

Раз пришла, то не убивать. Уж не тебя.

Колдун тряхнул головой, затеплив в руках файербол, но запустить не успел: Ирис

поднырнула под его руки и впилась поцелуем в губы. Рош оттолкнул её, но оборотница

лишь зашла с другого бока, вдохнув его запах. Её волосы щекотали шею.

-Остынь, колдун, никого не трону, никто не узнает. Печень могу и телячью есть, только бы парную. Побалуешь?

Она потёрлась об него, словно кошка, на миг неосторожно подставившись под удар.

Рука с д’амахом не пронзила сердце оборотницы лишь потому, что Рош в последний