Лебон Г. - Психология толп

ща мечты и надежды.

Ставя себя исключительно на политическую точку зрения, можно заметить, что и там влияние религиозных верова-

ний огромно. Непреодолимую их силу образует то, что они составляют единственный фактор, который может момен-

тально дать какому-нибудь народу полную общность интересов, чувств и мыслей. Религиозный дух заменяет, таким

образом, сразу постепенные наследственные приобретения, необходимые для образования национальной души. Народ, поглощенный каким-нибудь верованием, не меняет, конечно, душевного склада, но все его способности обращены к

одной цели: к торжеству его религии, и, в силу одного этого, мощь его становится страшной. Только в религиозные эпо-

хи моментально преобразившиеся народы совершают те неимоверные усилия, кладут основание тем империям, которые

удивляют историю. Таким образом несколько арабских племен, объединенных мыслью о Магомете, завоевали в нес-

колько лет нации, не знавшие даже их названий, и основали свою громадную империю. Не качество веры надо иметь в

виду, но степень власти, какую она имеет над душами. Пусть призываемый бог будет Молох или какое-нибудь другое, еще более варварское, божество, это неважно. Слишком терпимые и слишком кроткие боги не дают никакой власти

своим поклонникам. Последователи сурового Магомета господствовали долго над большей частью мира и страшны еще

теперь; последователи мирного Будды никогда не основали ничего продолжительного и уже забыты историей.

Итак, религиозный дух играл главную политическую роль в существовании народов. Конечно, боги не бессмертны, но религиозный дух вечен. Усыпленный на время, он пробуждается, лишь только создана новая религия. Он позволил

век тому назад Франции победоносно устоять против вооруженной Европы. Мир лишний раз видел, что может религи-

озный дух; ибо тогда, в самом деле, основывалась новая религия, которая воодушевила своим дыханием весь народ.

35

Божества, которые только что успели родиться, были слишком хрупки, чтобы быть в состоянии просуществовать долго; но пока они существовали, они пользовались неограниченной властью.

Власть преобразовывать души, которой обладают религии, впрочем, довольно эфемерна. Редко верования сохра-

няются в течение более или менее долгого времени в той степени интенсивности, какая способна совершенно изме-

нить характер. Сновидение, в конце концов, начинает бледнеть, гипнотизированный понемногу просыпается, и ста-

рый фон характера появляется снова.

Даже тогда, когда верования всемогущи, национальный характер узнается всегда по тому, как верования были при-

няты, и по тем проявлениям, какие они вызывают. Посмотрите на одну и ту же религию в Англии, в Испании и во Фран-

ции: какие различия! Разве Реформация возможна была когда-нибудь в Испании, и разве Англия могла когда-нибудь

согласиться подчиниться ужасному игу инквизиции? Разве у народов, принявших Реформацию, трудно заметить основ-

ные черты рас, которые, несмотря на гипнотизацию верований, сохранили специфические черты своего душевного скла-

да: независимость, энергию, привычку рассуждать и не подчиняться рабски закону властелина?

Политическая, художественная и литературная история народов — дочь их верований; но эти последние, совершенно

изменяя их характер, в свою очередь глубоко изменяются им. Характер какого-нибудь народа и его верования — вот

ключи к разгадке его судьбы. Первый, в основных своих элементах, неизменен, и именно потому, что он не изменяется, история какого-нибудь народа сохраняет всегда известное единство. Верования могут изменяться, и именно потому, что

они изменяются, история записывает столько переворотов. Малейшая перемена в состоянии верований какого-нибудь

народа имеет необходимым следствием целый ряд преобразований в условиях его существования. Мы сказали в преды-

дущей главе, что во Франции люди XVIII века казались совершенно отличными от людей XVII века. Несомненно; но

каково происхождение этого различия? Просто: в том факте, что в промежуток этих двух веков мысль перешла от тео-

логии к науке, противопоставила разум традиции и добытые истины — откровенной истине. В силу этой простой пере-

мены в понимании изменилась физиономия века, и если бы мы хотели проследить все вышедшие отсюда последствия, то увидели бы, что Великая Французская Революция, так же как и события, следовавшие за нею и продолжающиеся