Козлов Сергей - Дежурный ангел

Рак? И опять не испугался, а раздосадовался Игорь Дмитриевич. Вот ведь неожиданность! Вот нелепость! Вроде и помирать рано... Стало быть, наказал Бог. И что же теперь - подаваться в чужие теплые края, может, в зоопарке каком место мне определят? А то и самок ко мне в клетку подсадят, чтобы мы размножались в неволе. А инопланетяне будут приходить и смотреть, что мы за звери такие.

- Да кто хоть вы сами-то? - резонно спросил Игорь Дмитриевич.

В ответ на его вопрос в брюхе летающей тарелки открылась дверь, откуда высыпались ступеньки, а по ним спустились на землю три невысоких существа. Яйцеголовые и глазища, как маслины. Без всяких там скафандров и других приспособлений. Руки и ноги тонкие. Видать, не приучены к физическому труду. Пальцы вот пересчитать не удалось. Нос, если это нос, едва выделялся, и рот едва заметен: столовую ложку в него не опрокинешь. Но, как выяснилось, ртом они даже для ведения переговоров не пользуются. Голос одного из пришельцев сам по себе металлически звенел в голове Игоря Дмитриевича.

- На нашей планете уже много ваших особей. Вам там не будет скучно и не придется умирать в холодной районной больнице.

- И как это землячков угораздило к вам попасть? - прищурился Игорь Дмитриевич.

- Они сами согласились. Чтобы не болеть и не умирать. Здесь они считаются без вести пропавшими. Но там им не скучно. Там они делают, что им захочется. Мужчины любят женщин, сколько смогут. Там не надо быть только с одной женщиной. У нас нет таких странных и строгих законов. У нас полная свобода...

- Содом и Гоморра, - сказал себе под нос Игорь Дмитриевич.

Сказать-то сказал, но почему-то полезли в его голову навязчивые фантазии: пляжи с золотым песком, на котором загорают вечно юные и предельно стройные красавицы, каждую из которых можно обнять, волны теплого моря, лениво накатывающие на берег острова счастья, изысканные напитки и мягкая прохлада по вечерам... И не мог себе соврать Игорь Дмитриевич, что ему туда не хотелось. Да и разве сорок лет - это возраст, чтобы белые тапочки примерять? Пусть и седина в висках, а ведь все равно каждое утро кажется, что жизнь только начинается и время больших свершений еще впереди. Что ототрет он в очередной раз руки от мела, забудет про напряженное расписание, про брюзжащего завуча... А дальше? Дальше ничего, кроме тех самых пляжей и аккуратной виллы на берегу моря, почему-то не грезилось. И вдруг даже услышал томный женский шепот: «Соглашайся, Игорь, соглашайся. Покой и нежность, чистый воздух и вечное тепло... Мы ждем... Надо еще пожить... Жить...» «Искушение», - подумал Игорь Дмитриевич, но так вдруг защемило сердце от обиды: всю жизнь пахал в школе, всю душу в учеников вкладывал, а «государственной благодарности» едва на хлеб насущный хватало, и вот вроде чуть больше платить стали, коттедж, хоть и деревянный, сладил, а тут, говорят, помирать пора... А дочки? Кто ж им теперь опорой будет? В наше-то время государству, по большей части, плевать на сиротинок. Только разговоров много, а дел-то ни на грош. Точнее, на грош. А на грош нынче много ли купишь? Ах беда-то! Опять же, детдомовским ребятам обещал помочь спортивный зал доделать... Убегу в космос, так и скажут: «Убежал». И никому больше верить не будут. И так уже мало кому верят. Посмотрели бы вы, господа инопланетяне, в глаза этих ребяток! У кого родители либо повымерли от реформ и прочей «шоковой терапии», а у кого и живые, да только живыми их не назовешь, потому как вся их жизнь на дне стакана умещается. За сто грамм на этом самом дне они кровинушек своих отдадут и продадут. Вот ведь незадача: и так - помрешь, и так - тебя нету.

- А письмо от вас отправить можно? - стал искать соломинку Игорь Дмитриевич.

- Никакой связи с этим миром у вас не останется. Дорогое это удовольствие - за миллион световых лет конверты возить, - ответил металлический голос.

«Ну вот, опять рыночная экономика». И представилось вдруг, как входит он домой, елочку заносит, а у дочурок радостные личики... Аж слеза на ресницах замерзла.

- Да что же делать-то, Господи! - закричал вдруг в самую глубину звездного неба Игорь Дмитриевич.

И после этого крика заметил, что будто передернуло инопланетных спасителей. И все мысли о выборе сразу выморозило из головы, а вместо них появилась жгучая ненависть. Даже пот прошиб.

- Именем Господа нашего Иисуса Христа - заклинаю, кто вы такие, нелюди межзвездные?!

А те молча попятились, будто ружье на них наставили. И осенило в этот миг Игоря Дмитриевича, и заголосил он на всю тайгу: