Агафонов Николай - Жены-мироносицы

ГЛАВА 5

Шли дни, недели, месяцы, и все близкие Александра и Аристобула пребывали в тревожном ожидании, граничившем то с надеждой, то с отчаянием. Вначале до них дошли слухи, что царь повез сыновей на суд народа в Иерихон, где их чуть не растерзала толпа, но в последнюю минуту Ирод одумался и заступился за них. По- том царь повез сыновей за пределы своего царства, в город Берит. Там собрался специальный суд из важных персон сирийской провинции. После суда, большинство которого признало сыновей виновными, их повезли в Самарию. И вот пришла страшная весть: Александра и Аристобула казнили в самарийском городе Себастии.

Смерть отца повергла Иродиаду в отчаяние. Чувства дочерней любви, страх за себя и ненависть к деду — все перемешались в ней и словно холодным панцирем сковало душу отроковицы равнодушием ко всем. Даже к своей матери. Слез у Иродиады больше не было. Она бродила по дворцу без всякой цели, но, завидев кого-либо еще издали, пряталась.

Через год после казни Александра и Аристобула их детей повели к деду. Иродиада дрожала как осиновый лист, ожидая всего что угодно. Вместе с ней шла ее родная сестра, тихая девочка Мариамна. В зале, где за пиршественным столом возлежали царь и его именитые гости, царило веселое оживление. В гостях у Ирода был князь аравийских земель Арета. Военные стычки с арабами принесли много неприятностей Ироду Теперь же, когда удалось установить хорошие отношения с аравийским княжеством, два властителя обсуждали, как бы закрепить такой политический союз еще и родственными узами. К столу были допущены и два сына Ирода от его третьей жены Малфаки, Архелай и Антипа. Юноши только что возвратились из Рима, где проходили обучение. Гости стали разглядывать внуков царя. Ирод, нисколько не смущаясь присутствием внуков, самодовольно рассуждал:

— Это отпрыски царского рода Хасмонеев. Сироты, — и при этом глаза царя увлажнились. — Мой долг устроить их будущее.

Царь Арета залюбовался, глядя на Иродиаду, красота которой выгодно смотрелась по сравнению с сестрами. Прямой стан девушки с очерченными даже под накидкой изящно округлыми формами девичьего тела, завершающийся горделиво посаженной головой, производил впечатление. Большие темно-зеленые глаза девочки сверкали из-под густых черных бровей, как два крупных изумруда из далекой Индии. Ровный овал лица и резко очерченный прямой нос с чуть заметной горбинкой придавали всему облику девицы царственное величие. Антипа, перед поездкой в Рим видевший только угловатого подростка, теперь с нескрываемым восхищением смотрел на племянницу.

— Вот эту, — указал Арета на Иродиаду, — я бы сосватал за своего сына, у него всего две жены, и третья, такая красавица, будет любимой.

У Иродиады при этих словах тревожно забилось сердце. Третьей женой арабского шейха ей быть очень не хотелось.

— К сожалению, высокочтимый Арета, эта девочка уже помолвлена с одним из моих сыновей.

Архелай и Антипа в недоумении переглянулись, а у Иродиады чуть не остановилось сердце. Она побледнела как мел и потупила взор, лихорадочно соображая, что могут значить слова деда, — ведь никакой помолвки не было.

— Но в утешение, мой друг, — тут же добавил Ирод, обращаясь к аравийскому владыке, — я тебе предлагаю любого из этих сыновей в зятья. Посмотри, какие они у меня.

При этих словах Ирод обвел рукой Архелая и Антипу, как будто здесь шло не сватовство, а торг породистых жеребцов. Антипатр, старший сын Ирода от первой жены Дорис, с тревогой бросил искоса взгляд на отца. Но при всех ничего сказать не посмел.

— Есть у меня любимая дочь, настоящий цветок аравийской пустыни, и зовут ее Альбина[15], — разглаживая бороду двумя руками, с самодовольным видом произнес араб.

— Ну, если у тебя она любимая дочь, — засмеялся Ирод, — то и нам будет дочерью и женой моего сына Антипы, — при этих словах царь лично подал большой серебряный кубок вина своему именитому гостю.

Антипа сидел подавленный, а Архелай подтрунивал:

— Да, брат, я тебе не завидую. Если у этой «розы» есть еще и шипы, то спать будет с ней сложно. А мне и с Иродиадой будет неплохо. Она царского рода, да еще и красавица.

Но через два дня выяснилось, что Архелая женят не на Иродиаде, а на Мариамне, что очень разочаровало себялюбивого юношу. Иродиаду дед решил отдать за Боэта Филиппа, своего сына от четвертой жены Мариамны, дочери первосвященника. Гордая Иродиада, узнав о решении деда, была до такой степени уязвлена этим унижением, что три дня пролежала в горячке. Ее, в чьих жилах течет царская кровь Хасмонеев, отдают за сына худородной женщины, отец которой случайно стал первосвященником. Нет, она не могла с этим примириться. Рушились все ее мечты выйти замуж за правителя или сына царя. «Уж лучше быть третьей женой арабского князя!» — в горестной досаде воскликнула Иродиада. Но делать было нечего, грозный дед не потерпит ослушания ни от кого.