Николаева Олеся - Ничего страшного

Она издала нечленораздельный вопль, дала обратный ход, захлопнула дверь и, привалившись ней всем телом, уже дрожащими руками заперла щеколду.

Тем временем Мурманск, обещавший поглядывать за моим имением, решил по дороге домой подрулить к нему. Брать ледяной холм было бессмысленно, поэтому он сделал крюк и подкатил, было, с другой стороны — то есть прямехонько от военной части, да по дороге завяз в снегу. Решил пройти через мой сад к Эльвире и тем сразу убить двух зайцев — глянуть, все ли у меня тихо-спокойно, а заодно и выпросить у Эльвиры лопату. Дом был погружен в темноту, и он уже, было, обогнул его, устремляясь к Эльвириной калитке, как вдруг его внимание привлекло то, что дверь была приотворена и там — прямо между дверью и косяком — чернела огромная человеческая нога в черном валенке. Он повернулся к странному виденью всем телом, и в этот момент раздался щелчок захлопнувшегося замка.

— Та-ак! — сказал Мурманск. — Ну, гад, теперь ты попался! Капкан защелкнулся. Теперь не уйдешь!

И встал около двери на карауле. Хотел было, впрочем, юркнуть к Эльвире и дать ей знак, чтобы она позвонила в милицию, однако вдруг из глубины дома раздался страшный грохот, а потом и взрыв. И он решил не оставлять своего поста.

В это самое время весьма довольный монах Лазарь возвращался от своего крестника. Надо сказать, что это как раз был день ангела нашего Лазаря: день Василия Великого, а он до монашества был Васей. Вот крестник и уважил его, подарив на именины импортную рыболовную сеть. Потому что Лазарь был заядлый рыбак, и его друзья по монастырю даже усматривали в этой страсти некую для него пагубу — все время терпел он урон от семейства рыб: то какой-то рыбий глист в нем поселился, и Лазарь взял манеру травить его жгучими индийскими и мексиканскими приправами, приговаривая: “Погибай, гад!”, то однажды он подавился рыбьей костью, то так проколол плавником руку, что началось нагноение. Но такие бедствия нисколько не ослабляли в нем пыл рыбака. Напротив, с превеликим удовольствием цитировал он слова Евангелия: “Идем рыбы ловити!”

Вот и возвращался он в прекраснейшем святочно-именинном настроении, утешившись с крестником веселящими сердце человека напитками и с восхищением ощупывая подарок, который они с крестником успели уже размотать во всю ширь, а теперь лишь наскоро свернули, чтобы не волочился. Идти предстояло через весь город, поэтому он перекинул полы подрясника на плечи, а сверху надел черное длинное пальто, замотал лицо шарфом, надвинул на лоб осеннюю кепку, да еще для вящей маскировки надел — это в кромешной-то темноте! — темные же очки. Ну что монаху светиться на ночной улице, а? И вот в таком веселом настроении и загадочном виде он и устремлялся всей душой в родной монастырь. Однако подумал — нет ли там какого нападения на дом? Когда он еще в город выберется, а присмотреть за моим имуществом обещал. К тому же это ему почти совсем по пути. Недолго думая, он и свернул с прямой дороги и зашагал к дому. Обогнул чью-то завязшую на безлюдной улице в вековых снегах машину и устремился к калитке.

Первое, что ему не понравилось, так это то, что на чистом снегу обозначились свежие следы. Мужские следы. Огромные следы. Много следов! Второе, что его поразило: из боковой двери, которая никогда зимой не открывалась, вдруг чуть ли не прямо на него выпрыгнула большая фигура в телогрейке и меховой шапке да еще и с кочергой и, завопив истошно на все улицу, вломилась обратно, со скрежетом запирая засов. На крик из-за дома выскочил здоровенный красномордый мужик и попер прямо на Лазаря. Лазарь выкинул вперед руку с рыболовецкой сетью и попросил:

— Не подходи, пожалуйста!

Но мужик сделал свирепое лицо и еще решительнее устремился к Лазарю. Тогда Лазарь — от отчаянья и беспомощности простер руку еще дальше и одним махом натянул мужику на лицо его спортивную шапочку, размотал, насколько это позволяли считанные секунды, которые отделяли его от мужика, сеть и попробовал его туда поймать. Тот уже скинул шапку и, увидев перед собой противника с сетью на растопыренных пальцах, стал уворачиваться и отступать, пока не наткнулся на перевернутую бочку. Тогда он ойкнул и сел в снег, и Лазарь его поймал, как большую рыбу, трепыхающуюся в сетях.

А в это время Эльвира, обходя ночной сад, заслышала тревожные звуки со стороны моего дома и решила проявить бдительность. Она вошла на мою территорию через соединявшую нас калитку и вдруг увидела, как Мурманск отступает перед лицом классического бандита в черных очках, который ловит его в свои сети. Поэтому, как только Мурманск оказался в ловушке, а бандит склонился над ним, затягивая узлы, она, отчаянно завизжав, прыгнула ему на спину. От неожиданности монах Лазарь выпустил из рук сеть, Мурманск выбрался из пут, вскочил на ноги и теперь уже сам принялся вязать противника, причем поначалу крепко притянул к его спине и голову Эльвиры, которая кричала ему об этом очень истошно. В конце концов она вывернулась, и они повергли бедного именинника на снег, так крепко замотав его узами, что не оставили ему никакой надежды на освобождение. Связав его таким образом, они не нашли ничего лучшего как запихать его в ледяной сарай, а чтобы он не очень орал, Эльвира предложила заткнуть ему рот своим носовым платком. Видимо, не зря они смотрели американские боевики и отечественные сериалы.