Петров Александр - Дети света

«Мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам печальные песни, и вы не рыдали»(Матф. 11.16)

На поле битвы, каковым стала рукопись Петра, встретился он с одним из тех, который в пух и прах разнес его рассказы. Поля рукописи пестрели заметками: «сю-сю», «ты еще слезку пусти», «вставить сюда персиковую кожу и бриллиантовую слезу», «блажь», «откуда мусор, из храма, что ли?». Вряд ли это ласкало глаз и согревало авторскую душу.

«Что-то, конечно, и не по делу, но в основном, прав мой парикмахер с острыми ножницами и густой расческой, — соглашался он. — Есть за что драть и скрести растрепанную шевелюру моих «гениальных строк». Хоть иногда и заносит ретивого. Например, когда напротив гениальной проповеди одного знаменитого старца, приведенной в рассказе дословно, жестокий приговор: «бред!» Вот уж, целился критик в меня, а попал в Небеса…»

Доставалось Петру и от эстетов.

¾ Что за речь? Что за выражения? ¾ размахивал собеседник изящной рукой, рассыпая искры от агатового перстня на мизинце. ¾ Где ты это слышал?

¾ Речь народная, выражения из живых разговоров, записанных сразу по приходе домой, ¾ вяло отбивался Петр. ¾ А слышу это каждый день.

¾ Почему же деревенский парень, придя в монастырь, говорит, как богослов? Это тоже из жизни?

¾ Разумеется. В монастырях приходится встречаться с людьми, которые и писали-читали с трудом, а Господь им такую мудрость благодатью дает, что и академикам ее не постичь. Возьми преподобного Старца. Как глубоко ему удалось передать великую мистику непосредственного богообщения и созерцания. И сравни его речь, простую и доходчивую, с богословскими трудами ¾ тяжеловесные фразы, словечки вроде «преимущественно-апофатический», «преимущественно-ката­фатичес­кий», «детерми­нист­­ский»­, «бытийно-апостасийный» ¾ язык можно сломать. А ведь говорил Старец, что богосло­вие ¾ пустое, а главное ― смирение и любовь к врагам. Иначе как объяснить один момент: читаешь Старца ¾ душа горит и требует покаяния и молитв, а как переходишь на богословие ¾ вместо горения в душе ¾ холод и разлад?

¾ Да у тебя самого авторская речь то простая, то тяжеловесная.

¾ Грешен, батюшка. Писать просто ¾ это очень сложно. Об этом еще Толстой говорил.

¾ Нашел, кого цитировать.

¾ Пока он не лезет в богословы, а описывает жизнь, как она есть, ¾ он велик. А как пытается учить народ-богоносец, как правильно в Бога верить, ¾ тут, конечно, стоп-машина и задний ход.

— Ай, брось ты! Да у нас, что ни писатель, то урод, что ни поэт — то пьяница и бабник. Возьми хотя бы этих: Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Бунин, Чехов, Ахматова, Блок, Бродский — это ж паноптикум, анатомический музей!..

— Да, задолжало вам человечество… — вздохнул Петр.

¾ А вообще-то заметил я одну зависимость, ¾ сверкнул очками собеседник Петра. ¾ Это интересно… Чем изысканней стиль изложения, чем вычурней слова, ¾ тем меньше смысла в сказанном. Наверное, здесь имеется какой-то скрытый конфликт между формой и содержанием. Так что ты там о великом русском?..

¾ А вот пример из моей жизни, только обратный. Когда я учился в институте, старостой в нашей группе был очень серьезный «взрослый мужик». В отличие от нас, до института он служил в армии старшиной. В институте он говорил правильно, красиво и веско. И вот как-то послали нас на картошку в его деревню, откуда он родом. Все были поражены, как сразу он превратился из солидного мужчины, облеченного властью и авторитетом каждого слова, ¾ в деревенского мужика, у которого что ни шаг, то мат. При этом он жутко окал, растягивал слова и вообще половину, чего он говорил, мы не понимали ¾ сплошной деревенский сленг. Кстати, когда мы вернулись в институт, и речь его вернулась в прежнее русло. Так что речь русского человека многогранна, и описывать ее, одно удовольствие.

¾ И все-таки это не литературно! Не надо нам разговорной пошлости.

¾ Литература, по-твоему, ¾ это где припудренная ложь для соблазнения во грех и авторского тщеславия? Где речь бандита, таксиста и студента Кембриджа ¾ одинаково правильная? Вот уж в чем меня не надо упрекать ¾ это в пристрастии к такой культуре-литературе. В моих рассказах ¾ живые люди с их проблемами, тяготами, которые мне не безразличны. Это мои ближние, и Господь внушает их любить.

¾ Вот и люби их сам, а нам этих твоих народных масс не надо.

¾ «Ибо пришел Иоанн: ни ест, ни пьет; и говорят: в нем бес. Пришел Сын Человеческий, ест и пьет; и говорят: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам». Мр. 11, 18-19