Петров Александр - Странствующий

¾ Ой, миленький ты мой…

Машина плавно тормозит. Мы открываем двери и выходим в другой мир. Здесь в тишине переливаются трели жаворонков. По одну сторону дороги широкое пшеничное поле, по другую ¾ златоглавая церковь с двором наподобие монастырского. На стоянке теснятся блестящие иномарки вперемежку с «жигулями» и «москвичами». Внутри, вдоль гравийной дорожки, стоят фонари, всюду цветы и садовые деревья. Строения слегка напоминают греческие, с висячими балконами и внешними галереями.

¾ Здорово! Красотища! ¾ восторгаются попутчики. ¾ Это что, монастырь?

¾ Вроде того, ¾ киваю.

¾ Кажется, я сейчас найду смысл, ¾ говорит японка, перестав икать. ¾ А нас пустят?

¾ Здесь служба длится почти до вечера, так что даже мы не опоздали. Думаю, то, что вы увидите, запомнится надолго.

В это время Валерий, застенчиво улыбаясь, подносит женщинам платки: большие и поменьше. Большие они обвязывают вокруг талии, импровизируя юбки, а поменьше — повязывают на головы.

¾ А чего делать-то?

¾ Стоять и смотреть. Обратите внимание, когда будет наступать пиковая фаза «концерта». Перед входом в храм надлежит трижды перекреститься. Вот так, ¾ показываю на себе. ¾ Если станет… волнительно, то произносите «Господи, помилуй».

В этот час в храме перерыв. Стайкой подходим к застекленному свечному ящику и берем восковые свечи. Ставим перед иконами и прикладываемся. Мы с Валерием впереди, следом старательно повторяют наши действия остальные. Японку больше всего поразили белые детские косточки под стеклом ¾ мощи младенцев, убитых Иродом. Наконец, подходим ближе к иконостасу, где толпятся в ожидании люди.

Маша протягивает свечу юной девушке и просит поставить на праздничный подсвечник. Девушка такая благообразная: в платочке, в длинной юбочке, с кротким лицом. Рядом с Машей стоит интеллигентный мужчина в светлом костюме. И вообще, народ здесь весьма приглядный.

Наконец, распахиваются Царские врата, и выходит молодой священник. Кадит иконостас, спускается по ступеням вниз и обходит храм. Толпа уступает ему дорогу, выстроившись в линейку. Вдруг священник останавливается перед дамой в шикар­ном бирюзовом платье и прямо ей в лицо направляет облака ароматного голубого дымка.

Дамочка всхрапывает, грохается на пол и кричит басом:

¾ Проклятый поп, не тронь Наташку, она моя! Я ее целый год совращал.

¾ Выходи! ¾ батюшка легко побивает женщину по голове кадилом.

¾ Ой, больно! Что ты делаешь, поп проклятый! Дай мне пожить в ней хотя бы год, а то князь меня бить будет.

¾ Уходи в бездну!

¾ Ой, больно мне! Дай пожить хоть недельку в этой дуре! Хоть один денек!

¾ Не дам, выходи сейчас!

¾ Ой, не бей по спине своим проклятым кадилом, это последнее место, где я могу жить.

¾ Как ты вошел в нее? Отвечай!

¾ Она к колдуну ходила, там в Наташку я и вошел. Она сама просила!

¾ Много ты людей совратил?

¾ Ой, не заставляй меня отвечать, а то князь меня накажет, бить сильно будет. Ты что думаешь все, кто здесь стоит, спасутся? Да многие на тебя, поп проклятый, только поглазеть приехали. А выйдут, сразу и забудут про церковь. Мы их тут цапнем и к себе в ад заберем, дураков.

¾ Именем Иисуса Христа выходи!

Женщину сильно трясет, она орет басом, хрипит и затихает. Обессиленное тело поднимают сыновья и уносят на скамью. Через несколько минут она очнётся, ничего не вспомнит.

Посматриваю на Машу и остальных ¾ стоят спокойно, только побледнели и рты пора­зе­вали. Мы с Валерой молимся за всех нас. Удивительно сильно и чисто пульсирует молитва. Есть от чего… После каждения батюшка выносит Евангелие. И произносит небольшую проповедь. Из нее следует, что бесноватость ¾ результат добровольного обращения к силам зла: экстрасенсам, колдунам, гадателям, бабкам, астрологам.

…А дальше начинается чтение Евангелия. И куда только девается благочестие окружающих? Девушка, которая передавала свечу, визжит, как свинья; мужчина в светлом костюме лает, как цепной пес; там и тут раздаются крики:

¾ Прекрати, проклятый поп! Что жжешь меня огнем раньше времени! Заткни-и-ись!

Парни из богемы забились в дальний угол и оттуда глядят исподлобья. Маша и японка жмутся ко мне с обеих сторон. Я сам было испугался, но молитва успокаивает и ограждает, поэтому делюсь покоем, пожимая их ледяные руки. Во время кропления святой водой начинается новый всплеск воплей и животных звуков. Здесь батюшке помогают мальчишки-алтарники лет десяти. Визжащим и гавкающим льют из ковшика прямо на головы. После обильного окропления напряжение спадает. У многих на лицах появляются улыбки. Лица наших друзей розовеют. Воздух в храме становится чистым и прохладным, как в лесу. Во время приложения ко Кресту некоторые снова кричат. Троих ведут под руки, они упираются. Но батюшка опускает крест на вжатые в плечи головы, и несчастные обмякают, повисают на руках помощников.