Петров Александр - Искатели счастья

А вечером позвонил Олег и рассказал, как они с Вольфом поехали к нему на дачу. Их потрепанный УАЗик заглох среди поля, не доехав двухсот метров до дачного поселка. Они бегали на дачу, согревались и пытались починить машину, но она никак не заводилась. И, наконец, «ни с того ни с сего», сегодня в восемь утра мотор завелся с первой попытки, и они вернулись домой. Я объяснил ему, что это его мученик Вонифатий спас, на что Олег только саркастически хмыкнул.

С некоторых пор у нас с Олегом появились серьезные разногласия. После моего «восхождения на крест» по молитвам монаха, я стал посещать церковные службы. И уже не представлял себе жизни без исповеди и причастия. К тому же мне монах «вменил» молитвенное правило, которое я старался выполнять неукоснительно. Это стало моей главной работой. Это был мой крест.

Олег же решил для себя, что строить храм гораздо важнее, чем посещать его и участвовать в общей молитве. А уж «выворачивать свою душу на исповеди перед попом» − это вообще в его голове не укладывалось. Когда я часами говорил ему о своей новой жизни в Церкви, будто черные шоры падали на его глаза и уши. Он «слушал, но не слышал, смотрел, но не видел».

Мы продолжали встречаться, теперь уже парами. Наши жены шли за нами и говорили о чем-то своём, женском. Мы же с Олегом то вспоминали прошлое, то спорили, то ссорились, чтобы снова помириться. Тогда мы старались не пропускать американские и международные выставки. Выстаивали длинные очереди, чтобы в огромных павильонах ВДНХ и Красной Пресни бродить от стенда к стенду, удивляясь новинкам техники, современным технологиям, роботам, лазерам… Набирали пачки проспектов, говорили по-английски с фирмачами и вдыхали непередаваемый западный аромат дорогих сигар и духов.

Только вот относились мы ко всему этому по-разному. Олег не скрывал восторга и жадного интереса к западным новинкам. Он даже в горячке позволял себе такое: «Нет, Юрка, только страны с протестантскими традициями способны на такой технологический и культурный прорыв! Ведь у них как! Если ты не успешный бизнесмен, значит, Бог тебя наказал за лень или за пьянство». Мой восторг западными новинками был не столь ярким и довольно быстро исчезал, как только мы покидали стены выставочного павильона. В памяти оставались насмешливые взгляды высокомерных фирмачей и язвительные усмешки в наш адрес. Я чувствовал, что всё это не моё, чужое…

Всё-таки именно встречаясь со старыми друзьями, я осознавал, что внутри меня происходит переоценка прежних ценностей. Я незаметно и непрестанно менялся. Впервые заметил это, когда мы с Юлей в гостях у Аллы и Олега слушали записи музыки, которая раньше вызывала такой бурный восторг. Олег возбуждался, вскакивал, размахивал руками, кричал: «Помнишь, как мы отрывались под это!» Да, я помнил, и еще как помнил!.. Только вот сейчас прежние музыкальные композиции, грохочущие из мощных акустических систем аудиоцентра высшего качества «Hi Fi» − сейчас эти звуковые канонады чаще всего вызывали во мне раздражение и тоску. Страсти, бушевавшие в мире рока, имели происхождение отнюдь не божественное. Мне довелось видеть и слышать их в аду, где так же кричали несчастные, вился едкий дым и вспыхивали кроваво-красные всполохи. Чтобы успокоиться после таких прослушиваний, мне приходилось часами наедине молиться, чтобы восстановить столь дорогой мир в душе.

На практике познавал я слова Спасителя: «Не мир пришел Я принести, но меч (у Луки − «…но разделение» Лк 12, 51), ибо Я пришел разделить человека с отцом его…» (Мф 10, 34-35), а друга Олега со мной, продолжал я мысленно. В чем причина? В том ли, что он был более осведомленным, более мужественным, красивым, волевым?.. Но ведь Олег всегда так щедро делился со мной, опекал меня как старший брат. «Причина только в одном − в гордости, она отвращает нас от Бога», − объяснил отец Марк, к которому я обратился с этим вопросом. Вроде бы ясно сказано, только на душе не стало спокойней. Я видел свою беспомощность и только одно оставалось мне − молитва за друга и крепкая надежда на милость Божию.

Однажды он приехал ко мне на новеньком «Опеле» и буркнул, что Алла приглашает меня в гости для какого-то серьезного разговора. Я удивился. Мне представлялось, что Алла видела во мне собутыльника мужа, поэтому относилась ко мне не очень уважительно, а я её слегка побаивался. Как-то я передал ей через Олега церковные книги, но читала ли она их, не знал. А тут − «Алла приглашает тебя в гости».