Дюпрель Карл - Загадочность человеческого существа

Хотя официальная наука (всего только после пятидесятилетнего пребывания в осадном положении!) сдалась наконец на капитулярию своему врагу, явлениям гипнотизма, тем не менее о явлениях сомнамбулизма, особенно же о видении и действии сомнамбулов на расстоянии, она все еще ничего не хочет говорить.

Такое упорное отрицание ею фактов основывается на лежавшем краеугольным камнем в фундаменте древнего о душе учения предположении, что наше самосознание освещает все наше существо, предположении, исключающем всякую возможность существования анормальных способностей человеческой души. Раз же мы допустим, что самое ядро нашего существа лежит в области бессознательного, ео ipso мы должны будем допустить и существование многого множества для нас бессознательных сил и способностей нашей души. Хотя, как увидим далее, наше земное лицо есть форма обнаружения трансцендентального нашего субъекта, однако необходимо (того требуют явления оккультизма) допустить, что вышесказанные силы и способности наши в исключительных случаях могут обнаруживаться и у земного нашего лица. Чтобы сделать такое допущение, достаточно только заодно с самим естествознанием допустить подвижность психофизического порога нашего сознания. Ведь половины нашего существа, его сознательное и его бессознательное, земное наше лицо и трансцендентальный наш субъект, разделены не неподвижной, но представляемой способным к перемещению порогом нашего сознания подвижной преградою. Мы отнюдь не можем утверждать того, чтобы наши сознательные впечатления от внешнего мира были единственными воспринимаемыми нами от него впечатлениями: само же естествознание доказало нам, что нами сознаются только грубейшие наши от внешнего мира впечатления, наши от него впечатления, производящие в нас только определенной силы раздражение... тогда как неопределенная область остальных наших от него впечатлений, вследствие минимальной степени производимого ими в нас раздражения, остается под порогом нашего сознания, нами не сознается. Но то, что совершается в области нашего бессознательного, и есть настоящее царство нашей души; раз она воспринимает впечатления, о которых нам ничего не известно, она может обладать и произрастающими на почве этих впечатлений способностями, столь же нам неизвестными. Значит, опять-таки для допущения перехода таких способностей с трансцендентального субъекта нашего на земное наше лицо достаточно только допущения подвижности порога нашего сознания. Эта же подвижность – не вымысел, а действительность. Она заявляет о себе уже в явлении попеременности сна и бодрствования. Кроме того, так как индивидуальную подвижность порога нашего сознания предполагает непременно биологическая его подвижность, последняя же имеет место в действительности (без нее был бы невозможен биологический процесс развития сознания, а значит, был бы невозможен и весь биологический процесс), то должна иметь место в действительности и индивидуальная его подвижность. Если же подвижен порог нашего сознания, то с каждым его перемещением должны выходить из скрытого состояния и способности нашего бессознательного, способности души нашей, что и наблюдается во время нахождения нашего в сомнамбулических состояниях. Значит, официальная наука обнаруживает недостаток логики: она не выводит заключений, вытекающих из ее собственных посылок.

Итак, признание права гражданства за трансцендентальною психологией, с которой прежде всего знакомит нас сомнамбулизм, представляет, так сказать, неизбежность. Эта неизбежность обусловливается, собственно говоря, самим фактом существования единственного для физиологической психологии психического нашего органа, головного мозга; ведь существование этого нашего органа делается понятным только в том случае, если смотреть на него как на продукт организующего в нас начала; телеологическая же его организация делается понятной только в том случае, если считать организующее в нас начало началом в нас мыслящим.

Таким образом, новейшее учение о душе с лежащими в его основании оккультическими науками представляет, так сказать, продолжение естествознания и может быть построено на его почве уже теперь. Но материалисты и пантеисты не видят этого и все еще продолжают отрицать душу, a сторонники прежнего о душе учения все еще ищут ее в ненадлежащем месте. Нельзя не согласиться с тем, что ни о чем еще не было написано столько вздору, как о человеческой душе. В этом повинны как спиритуалисты, так и – еще больше – материалисты, при созерцании мудрости которых невольно приходят в голову слова Монтескье: "Lorsque Dieu a cree les cervelles, ll ne s'est pas odlige de les garantir". Изнуренные бесконечной войной, имевшей место на поле психологии, бойцы сложили оружие, и наша новейшая наука, неизлечимо влюбившаяся в макрокосм, не знает, что поделать с психологией.