- Никто, - ответила Сибилла, не поднимая головы.
- Я буду знать, - погладила её Готель, - слышите, ваше высочество?
Сибилла, надрывисто вздыхая, кивнула:
- Спасибо вам, моя дорогая. Спасибо вам, что вы есть, что вы здесь.
- Идемте же, я помогу вам умыться, - ласково сказала Готель и снова взяла Сибиллу за руку.
В который раз удостоверившись, что подвенечное платье сидит идеально, Готель проводила
их высочество к экипажу.
- И спасибо вам, моя дорогая, за подарок, - сказала, поднявшись в экипаж, Сибилла, - вы
словно стали мне теперь сестрой, - улыбнулась она и дотронулась до мочки уха, где теперь висела
небольшая, но очень изящная сережка.
- Вам они очень идут, - ответила Готель.
- Как и вам, моя дорогая, - улыбнулась Сибилла.
Это было лучшее применение, которое Готель нашла для своего самородка - оставить память
о посещении Сицилии, о дружбе и прекрасном времени на пороге любви, которое, кто знает,
может никогда и не повторится.
Когда Готель подошла к Санта Марии, она уже не была такой тихой и безлюдной, какой
казалась раньше. Всё кругом преобразилось. Фасад был наряжен цветами, желтыми и красными
лентами, сплетенными воедино. И люди. Множество людей. Безусловно, возглавив Сицилийское
королевство и сделав свой флот одним из самых значимых в средиземноморье, Рожер получил
признание не только своего народа, но и близлежащих государств, как бы те к нему не относились.
А потому, почитающих имя их величества собралось на венчание предостаточно. Настолько, что
Готель боялась не протиснуться через всю эту праздную толпу. Но подобравшись немного ближе,
она услышала знакомый голос:
- Сюда! Поднимайтесь сюда! - кричала Розалия откуда-то сверху, и, миновав несколько
человек и ступеней, Готель взобралась на широкий бордюр, где стояла её новая подруга. - Она
приехала, - сияя от радости, выпалила Розалия.
- Да, - подтвердив это известие, кивнула Готель.
Сибилла сказала о приезде своей матушки, когда Готель подшивала ей свадебное платье этим
утром. И это действительно была хорошая новость, потому как кому-то нужно было вести её
сегодня к алтарю. Через час томительного ожидания ко входу церкви подъехал экипаж короля в
окружении дюжины его охранников, и толпа взорвала восторженными криками. Рожер вальяжно
поднялся по ступеням церкви, повернулся к своему народу и сделал приветственный жест рукой.
Розалия радовалась, как дитя, и время от времени, с очередным приливом радости сжимала руку
Готель и смотрела на неё, улыбаясь и стараясь поднять настроение подруги на соответствующий
такому событию уровень. И Готель отвечала ей тем же, видя какое удовольствие доставляет
церемония венчания её спутнице. Она отгоняла прочь грустные мысли, и ей хотелось верить, что
все что случилось с Сибиллой и что еще случится, будет оправданно любовью и счастьем её
грядущего союза. Буквально несколькими минутами позже подъехал экипаж Сибиллы, из
которого сперва появилась герцогиня и подала руку невесте, спускающейся следом; Сибилла
увидела бегущих к ней по бордюру Розалию и Готель и засмеялась от этого зрелища, забыв на
мгновение про заливающие её слезы, отчего другие, возможно, приняли их за слезы радости. То,
что потом происходило в церкви, могла выдержать только набожная Розалия. Она жадно внимала
каждому слову архиепископа, читающего столпы безо всякой остановки и выражения. Все
остальное было неподвижно, как перешептывающаяся и покашливающая изредка картина,
которая снова ожила лишь когда двери церкви снова открылись. Люди встречали свою королеву и
кланялись, обращаясь к ней со словами "ваше величество".
- Мадмуазель, у нас такие же серьги, как у королевы, - шутила Розалия.
Неделю как тому назад она, по просьбе Готель, пригласила лучшего ювелира из Неаполя,
чтобы тот сделал три пары абсолютно одинаковых сережек в новом остроконечном готическом
стиле, которому, притом, было строго настрого наказано "не использовать для украшений
никакого другого сырья, кроме самородка", вверенного ему из рук Готель. Таким образом,
покидая несколько дней спустя Палермо, часть её души, врожденной за много лет её
благородному спутнику, оставалась на другом конце земли, географически связывая тем самым
весь её жизненный путь с её италийскими корнями.
- Дорогая моя, Готель, - говорила Сибилла, прощаясь, - я очень благодарна вам за то, что вы
Читать дальше
