Горшков Александр: Кавказская Голгофа

Надо отметить и то, что глава этого семейства никогда не был колхозником и не давал на то своего согласия, несмотря на неоднократные уговоры, угрозы со стороны местных властей и даже насильственное изъятие у него зерна, выращенного собственным трудом. Всю жизнь он прожил единоличным хозяйством, приучая к трудолюбию детей.

Кроме домашнего духовного развития и воспитания, проходившего под непосредственным руководством благочестивых родителей, дети с ранних лет были глубоко церковными и сами ревновали о Матери-Церкви.

«Невозможно даже представить, – вспоминала о тех далеких годах покойная матушка Анастасия (Шикера), – чтобы мы пропустили воскресную службу или большой церковный праздник. В храм шли вместе с родителями, а то и опережали их. Подготовка ж к Пасхальной ночи вообще была особенной и незабываемой. Родители, конечно же, жалели нас, чтобы мы не утомились за долгим ночным богослужением, и поэтому заранее укладывали спать. Мы же страшно боялись проспать эту святую ночь. И вот однажды, когда мне было годика три-четыре, я додумалась своим детским умом до такой хитрости. Я нашла в доме моток крепкой конопляной веревки, тихо обмотала один ее конец вокруг ноги дедушки Гавриила, который мирно спал на печи, тоже набираясь сил и бодрости перед Пасхальной ночью, а другим концом привязала за ногу саму себя. Думала так: дедушка проснется, встанет с печи – и дернет меня веревкой за ногу. Я тут же проснусь и пойду со всеми в церковь. Так и случилось, но только не подозревавший ничего дедушка дернул меня так, что я вылетела из своей кроватки и покатилась по полу. Перепуганный насмерть дедушка, истово крестясь, подбежал ко мне, но увидев, что со мной ничего не случилось, и, поняв, в чем тут дело, весело рассмеялся и тут же велел мне собираться в церковь».

Тесное общение с монахиней Фессалоникией оставило неизгладимый след в душе не только юного Петра Сухоносова, но и детей Аверьяна Гаврииловича Шикеры, особенно его старшей дочери Александры. Именно это общение укрепило горячее желание Шуры стать, как и ее наставница, монахиней, всецело посвятить себя служению Богу. Общение ж с опальным иеромонахом Симеоном, ставшим впоследствии духовником Александры на многие годы, окончательно убедило ее сделать этот жизненный выбор.

«С кем поведешься – того и наберешься», – гласит мудрая пословица. Тесное и близкое общение с детьми Аверьяна Шикеры постепенно вытеснило из юной, еще не до конца окрепшей души Пети Сухоносова желание водить дружбу с другими мальчишескими компаниями, особенно теми, против которых возражала его мама и старшая сестра. Так в душу отрока входила живая, искренняя вера в Бога, не требовавшая никаких особых «доказательств» и умствований, христианское благочестие, любовь к Матери-Церкви и многие другие качества, которые впоследствии окончательно определят его пастырский образ.

Семинария

С такой детской, простой, искренней верой юный Петр Сухоносов в 1948 году поступил в Ставропольскую семинарию, а в 1952 году успешно окончил ее. Это был третий выпуск молодых православных пастырей. По ходатайству и убедительным просьбам духовной наставницы юноши монахини Фессалоникии к куратору семинарии Ставропольскому Владыке Антонию (Романовскому), Петру Сухоносову пошли навстречу и зачислили в число семинаристов, несмотря, как мы уже пояснили выше, на нехватку возраста и образования.

Ставропольская духовная семинария в те годы располагалась в помещении, где когда-то ступала нога святителя Игнатия Брянчанинова. Это был третий послевоенный выпуск молодых православных пастырей. Выпускная фотография, на которой мы видим отца Петра, дает некоторое представление о жизни семинаристов тех лет. С фото на нас глядят одухотворенные лица преподавателей: ученых-богословов, церковных историков, архимандритов.

В подборе преподавателей семинарии Владыка Антоний был чрезвычайно строг. К работе с семинаристами он привлекал только тех педагогов, которые отличались глубокой верой, нравственностью, знаниями. Достаточно назвать их имена: профессор протоиерей Александр Преображенский, профессор Иван Александрович Самуйлович, профессор Петр Иванович Харламов, профессор Дмитрий Петрович Огицкий, профессор Иван Иванович Зеленецкий, кандидаты православного богословия Николай Федорович Троепольский и Зиновий Ефимович Хаинский… Так по милости Божьей и попеченьями архипастыря настоящие светила богословской науки нашли приют в маленьком провинциальном городке, почти станице, каким в те годы был Ставрополь. В большие города их попросту не пускали.