Черных Вероника - Интернат

– А как его зовут? – по-детски шмыгнул Денис.

– Представляешь, его зовут Фома Никитич Ковригин.

– Так прямо и зовут? – подавился Денис, забыв о комке в горле и слезах.

– Вот представляешь, так прямо и зовут! – улыбнулся отец Григорий.

У Дениса мелькнула странная мысль, и он спросил:

– А он женатый?

– Вот ведь представляешь, нет! – весело признался отец Григорий. – Хотел жениться, и ничего у него не вышло!

Денис подумал и вздохнул:

– Вот бы у них сладилось, а?

– Бог даст – и сладится, Денис. Вдруг души их откроются друг другу.

– Откроются друг другу, – повторил Денис и улыбнулся. – Спасибо, отец Григорий! Я понял. И Серафима понял.

– Хорошо. Бог тебе в помощь!

Отец Григорий перекрестил собеседника и ушёл. А Денис понёс радость на следующий урок – последний на сегодня. Но, когда их отпустили, в класс заглянула Люция Куртовна, и Денис вспомнил, что вчера ему приказали к ней явиться после ужина, а он забыл. Что теперь ему грози-ит!..

Он неохотно собрал с парты свои вещи, скинул в пакет, на ходу придумывая себе оправдания, не придумал, вздохнул, побрёл к Душковой.

– Здравствуй, Денис,– нежно сказала женщина, играя ямочками на щеках, но глядя отнюдь не ласковыми, а колючими глазами. – Я тебя ждала вчера целый час, если не полтора. Так и не дождалась. У тебя что-то случилось? Ты заболел?

– Не, ничего такого… Я забыл, что надо прийти.

– Забыл?

Денису показалось, что его в сей же миг растерзают на кучу бифштексов, но омбудсмен видимым усилием сдержалась и улыбку не потеряла.

– Что ж, зато теперь у тебя есть время, а у меня – «окно». Так что жду. Жду непременно! Пообедаешь – и ко мне!

И пришлось идти. А что тут поделаешь? К тому же, главное зло она совершила: разлучила семью. Хуже прежнего она что сотворит?

Душкова дождалась кивка и засеменила на каблучках прочь, по ходу поглаживая макушки встречающихся на пути ребят. При её касании ребята съёживались и пытались поскорее отбежать.

Пообедав и успев махнуть Кире рукой в знак приветствия, Денис поплёлся к бывшей «учебке» на втором этаже, которую заняла омбудсмен. Постучал, открыл, ввалился небрежно.

– Драсть, – молвил он воплощению улыбчивой жестокости в образе невысокой плотной дамы, ждущей его за небольшим офисным столом.

– Наконец-то! Я очень рада тебя видеть, друг мой!

Омбудсмен расплылась в восторженной улыбке.

– Проходи, проходи. Я открыла для тебя папку с играми. Глянь – какая понравится. До полдника спокойно играй, а затем за уроки возьмёшься. А? Садись, я чаю тебе налью, конфет насыплю…

«Прямо как Галайда, – невольно сравнил Денис. – Только не Галайда вовсе. А не знаю, кто. Прицепилась ведь, а? Чего ей от меня надо? Чего-то надо ведь, а то чего она со мной возится? Ничего бы она со мной не возилась, если б ей от меня чего-то не надо было».

Enter сел на компьютер. На дисплее действительно белело «окно» с открытой папкой видеоигр. Он нажал на одну из них. Начал играть, привычно отмечая опасности, набирая очки, переходя от уровня к уровню.

И внезапно, когда он достиг последнего, Enter вдруг понял, что всё это время не испытывал от игры никакого удовольствия. Азарт, тяга геймерить покинула его. Когда игроманство оставило его в покое? Когда он выздоровел? И, вообще, – почему?..

Enter смотрел на две кнопки, мигающие на экране: «продолжить игру: да – нет?» и ничего не хотел нажимать.

– Закончил? – спросила чуткая Люция Куртовна.

– Ага.

Enter нажал-таки «нет», и гейм разочарованно удрал в электронные недра компьютера.

– Наигрался? Хватило тебе? – уточнила Люция Куртовна.

– Да.

– Что ж… отлично.

Похоже, она ожидала, что Enterу не хватит компьютерного времени, и несколько удивилась его холодности к обожаемому им прежде занятию.

– А вообще у меня к тебе крохотная просьба, Денисушка, – медово промолвила Душкова. – Подпишешь для меня незначительную бумажку? Она мне нужна для квартального отчёта. Абсолютно ничего серьёзного.

– Ну… давайте.

В омбудсменовской улыбке проскользнула суетливость. Она протянула мальчику лист бумаги. Под текстом вздёрнула тонкие крылышки галочка.

– Вон там поставь, – показала на галочку Люция Куртовна.

Enter уже нацелился… и вдруг вспомнил, как он подписал бумагу у Пугинского, а она означала отказ от встречи с мамой, и решил прочитать, с чем он теперь согласен или не согласен.

Денис начал читать и закипать: здесь писалась клевета на Серафима. Будто он возмутитель дисциплины, мятежник, хулиган, наркоторговец, наркоман, лодырь, неуч и только поэтому и заболел, а причина болезни – психическое расстройство и психологические проблемы, которые надо лечить быстро, и непременно – в психиатрической лечебнице, в детском его отделении!