Черных Вероника: Интернат

– Садитесь, – разрешила Юлия Олеговна, обводя глазами класс. – Рада вам сообщить, что в конце этой четверти у нас будет олимпиада. Пока на уровне школы. Победители пойдут на городскую олимпиаду, а дальше «лестницу» вы и так знаете. А теперь проверим домашнее задание…

… за которое Денис Лабутин получил вторую двойку. Он рассматривал её в дневнике и удивлялся: что за день такой? Все прéподы на него взъелись. Неужто и на литературе вызовут? Бли-ин, и по русскому письменно задавали!

После крепкой встряски на оставшихся трёх уроках Денис чувствовал себя таким же высушенным, как банановые чипсы, которыми его угостила Надя Ляшко. Затихло эхо пронзительного звонка, означавшего временную, до завтра, свободу, и к Денису подвалил Вовка Дракин.

– Деник, ты созрел? – спросил он.

– Для чего? – хмуро спросил Лабутин, мучаясь проблемой покупки лекарств без денег.

– Поканючить у Душковой? Погнали, у неё приёмный день.

Денис попытался представить, к чему может привести общение с пресловутым омбудсменом. Матери выпишут офигенный штраф, и ей придётся в никуда отдавать деньги, за которые она впахивает на трёх работах с раннего утра до позднего вечера…

Но зато из-за этих работ дома запустение, и за ребёнком никакого ухода, и материнской любви не видать. И по выходным тоже. Ему это надо? Он, может, потому и спустил все имеющиеся деньги в Интернет-салоне, что ему без неё скучно, и он не знает, куда себя девать.

Она сама виновата. Сидела бы по вечерам дома, сыном занималась… От скуки, между прочим, и на преступление пойдёшь, потому что это поинтереснее будет, чем дома углы сшибать шваброй или макароны варить.

Денис себя распалял, распалял, пытаясь подавить чувство вины, и, в конце концов, распалил. Потому и вздохнул глубоко, выдохнул шумно, да и сказал Вовке Дракину, ждущему от него ответа:

– Ладно, идём. Если что, обратно поверну.

– Точно! – обрадовался Вовка.

Ему очень хотелось пожаловаться омбудсмену на своих родителей – любящих, но державших младшего сына в строгости, – но немного трусил: жаловаться-то будет не на правду, а на ложь. Сойдёт? Не сойдёт? Вот в чём вопрос!

С подельником врать легче. И нахальства больше. Потому Дракин и вцепился в одноклассника клещом, чувствуя нутром, как клещ кровь, вину сына перед матерью.

Они воззрились на аккуратную новенькую белую дверь с писаной золотом табличкой: «Омбудсмен Люция Куртовна Душкова, часы приёма с 7.45 до 16.00, перерыв на обед с 11.00 до 11.45. Добро пожаловать!».

Ребята всё внимательно прочитали на один раз, потом на второй. Денис толкнул Вовку в бок:

– Вызубрил?

– Ага? А ты?

– А я и так помню.

Они помялись, преувеличенно внимательно разглядывая писаную золотом табличку.

– Ты первый, – выпалил Дракин.

– С чего это я первый? – воспротивился Лабутин. – Чья идея, тот и первый, нечего на меня валить.

– Я в туалет хочу, – вывернулся Вовка.

– Так сбегай. А я подожду.

Глава 3. ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА С ОМБУДСМЕНОМ

Вовка с облегчением удрал в уборную и долго не возвращался. Денис, чертыхаясь и кипя от раздражения, отправился было за ним, но, по всемирному закону подлости, белая дверь внезапно распахнулась, и Дениса приковала пристальным взглядом небольшого росточка, пухленькая, довольно симпатичная женщина в приталенном белом халатике. Круглое лицо с ямочками на щеках, голубые накрашенные глаза за стёклами модных очков, ухоженные в причёску блёклые светлые волосы.

– А я всё думаю, кто там у меня под дверью, как заяц, шебуршит, – улыбнулась женщина, цепко всматриваясь в нескладного подростка. – Заходи, милый, не бойся. Чаю с конфетами хочешь? Ты какие любишь – шоколадные или карамель?

– Шоколадные, – помимо воли вырвалось у Дениса.

– А лет тебе сколько?

Душкова мягко взяла мальчика за плечо и, обнимая, ввела в свой уютный небольшой кабинетик с высоким окном.

– Двенадцать, – прошептал струсивший Денис.

Люция Куртовна нажала кнопку на электрическом чайнике, и тот по-домашнему безопасно загудел. На столе появились чашки, блюдце с конфетами, пакетики чая. Чуть в стороне на стол лёг лист бумаги, придерживаемый авторучкой.

Денис следил за спокойными движениями женщины, слушал её несколько монотонный голос и успокаивался сам. Чашки наполнились горячим напитком, и Денис принялся дуть на белый дымок.

– Бери конфеты, Денис, кушай, – радушно предложила Люция Куртовна. – У тебя уроки кончились?

– Ага.

– Хорошо прошли?

– Не очень.