Санин Евгений: Исцеление Вечностью

Траян жестом остановил хитрого секретаря, пытавшегося свести бурное течение горной реки разговора в более спокойное, равнинное русло.

- У меня свои планы касательно его будущего, – недовольно сказал он. – А что касается этого клочка папируса…

Император с минуту помолчал и, наконец, сказал:

– Я утрудил моего дорогого Секунда просьбой несколько глубже разобраться с ним. И заодно хотел посоветоваться с тобой – стоит ли вообще обращать на него внимание. Но прихожу вот к какому выводу. Эти христианские проповедники, или, как я сейчас слышал, апостолы – несмотря ни на что, обошли весь мир. Повсюду основали свои общины…

Траян грозным взглядом - как будто это он был повинен в этом - посмотрел на секретаря.

- И если такая книга, где о Риме говорится в уничижительном, а точнее - уничтожающем его смысле, дойдет до всех городов, то что толку тогда от всех моих военных походов и громких побед? Там нас сразу перестанут бояться! Больше того - будут просто смеяться над нами! Поэтому дело с этим, казалось бы, ничтожным клочком папируса принимает куда более серьезный оборот и, более того – государственное значение! Немедленно вызвать ко мне префекта претория! – приказал он.

И отставил в сторону кубок, что бывало с ним крайне редко после того, как он уже приложился к нему…

2

С железнодорожным билетом в кармане — тяжелая дорожная сумка с портативной пишущей машинкой на левом плече – Александр Калачев вышел из дома и направился к автобусной остановке. Возраст его был таков, когда с равной долей справедливости к мужчине можно обращаться и молодой человек, и парень. Он шел с улыбкой, радуясь солнечному весеннему утру и предстоящей дальней поездке, на которую возлагал столько надежд…

Внезапно дорогу перечеркнула белая линия скорой помощи. Она отъехала от дальнего подъезда его дома, оставив около него целую толпу возбужденных людей. Александр приостановился и спросил у одного из знакомых – что случилось?

- Да вот, - ответил тот. - Геннадий Иванович выбросился из окна и разбился!

- Так он ведь на первом этаже живет! – удивился Александр, вспоминая трудолюбивого старичка соседа. Он вечно был занят тем, что собирал по помойкам и везде, где только можно найти, остатки выброшенной мебели и за бесценок, а то и даром мастерил из них всем желающим книжные полки.

- Все верно, - со вздохом подтвердил знакомый. – Только он поднялся на пятый этаж и оттуда уже - насмерть!

- Господи, помилуй! – с ужасом вырвалось у Александра. - Но - зачем?!

- Говорят, врачи сказали ему, что у него – рак…

- Ну и что?

- Это вам, молодым, «ну и что»! – вмешалась в разговор пожилая женщина. - А я его понимаю... Уж лучше сразу так, чем ждать конца. Да еще, не дай Бог, мучиться нестерпимой болью!

Не зная, как можно объяснить им всем, что, человек, желая уйти от временных страданий, обрек себя на вечные муки, Александр лишь молча пожал плечами и продолжил свой путь. Улыбка сошла с его лица.

И хотя вокруг зеленела, благоухала и пела на все птичьи голоса весна, настроение стало хуже осеннего, когда идут холодные слякотные дожди, и ветер срывает с деревьев последние листья…

Утро потемнело, хотя на небе не было ни единого облачка.

И сразу расхотелось ехать в незнакомый далекий город, куда звала его лежавшая в сумке телеграмма.

3

Эту телеграмму Александр получил три дня назад. Хотя предшествующий ей разговор состоялся еще прошлой осенью. Тогда к нему, жившему у знакомых, после двухгодичного пребывания в монастыре, приехал в гости его духовный брат, иеромонах Никон [2]. Они подвизались в монастыре, можно сказать, в одной келье, если не считать разделявшей ее фанерной перегородки. Отец Никон покинул обитель из-за болезни престарелого отца на полгода раньше. А затем и Александра, учитывая, что он, как бывший журналист, издавший к тому же большой исторический роман и несколько приключенческих книг о выдающихся людях Древней Греции и Древнего Рима, духовник вместо предполагаемого пострига в монахи отпустил в мир – писать книги на духовые темы.

Вместе с иеромонахом Никоном приехал отец Игорь - благочинный большого округа одной из бывших союзных республик, где православных едва ли больше половины, чем мусульман. Коренастый, шумный, с веселыми глазами он уважительно полистал книги Александра и спросил: не сможет ли он приехать к ним на помощь?

Со слов отца Никона Александр знал, что у отца Игоря, выпускавшего небольшую газету силами энтузиастов, есть давняя мечта – превратить ее в большую, а главное – профессионально выпускаемую газету.