Санин Евгений - Исцеление Вечностью

- Стыдно сказать, храм из окна видно, колокола по утрам слыхать, а я не была в нем ни разу в жизни! Зато туда, - она показала рукой на другое окно, в котором виднелась река и плывущие по ней парусники, - мчалась каждое воскресенье! Как бы хотелось теперь все это поменять… Все изменить…

- Ничего! – успокоил Александр. – Вот выздоровеете, обязательно сходим с вами… прости, с тобой - и в храм!

Вера посмотрела на него с такой благодарностью, какой он еще ни разу не видел в людях.

И от этого захотелось сделать для нее что-то еще более приятное.

- Какая у тебя хорошая и удачная по планировке квартира! – принялся хвалить он. – Высокие потолки, большой коридор, и на кухне два окна! А какой вид из них – храм и река…

Он хотел добавить, что теперь это очень большая редкость в больших застроенных городах, но оглянувшись, осекся на полуслове.

Лицо Веры внезапно стало чужим и холодным.

Только тут он сообразил, что могла подумать она после оплошности Галины Степановны!

Молча допив полуостывший чай, он сказал, что пойдет в редакцию - знакомиться с коллективом.

Вера с трудом поднялась, вышла и вернулась с ключом:

- Вот, - сказала она и закашлялась. – Откроешь сам, когда вернешься…

- Хорошо, - согласился Александр, уныло вошел в свою комнату, чтобы взять сумку, и ахнул: рыжий кот, сидя на письменном столе, помечал и царапал когтями его рукописи!

- А ну, брысь! – воскликнул Александр и, видя, что кот не обращая на него никакого внимания, продолжает делать свое безобразное дело, подскочил и смахнул его со стола.

Смахнул и, оглянувшись, увидел Веру.

- Пожалуйста! – прислонившись к косяку двери, сквозь кашель сухо попросила она. – Не надо обижать моего кота… Это единственный мой друг…

- Но вы посмотрите, что он сделал с моими рукописями! – от возмущения забыв, что они перешли на «ты», принялся показывать изуродованные листы Александр. – Хорошо, что хоть второй экземпляр успел отцу Игорю передать!

- У тебя хоть второй экземпляр есть. А у меня он один… единственный друг! – с горечью заметила Вера.

Вспомнив, что имеет дело с безнадежно больным человеком, Александр положил рукопись на стол и примирительно сказал:

- Может, мне лучше остаться?

Вместо ответа Вера закашлялась и замахала руками. Мол, я и одна, без тебя справлюсь.

- Ну, тогда я пошел? – осторожно спросил Александр.

Вера закашлялась еще сильнее.

Александр вздохнул и вышел, ко всему прочему, еще и хлопнув с непривычки чужой дверью.

Такого начала знакомства он не мог представить себе даже в худшем сне!

2

… Прошло несколько дней морского путешествия.

Все шло как нельзя более благополучно: ветер попутный, небо почти безоблачное. Настроение у Клодия - приподнятое, как это бывало всегда перед началом великих дел. Из полутора своих тысяч рабов он взял с собой больше тридцати для услужения им по дороге. Лучшие вина. Самые изысканные яства. Шелковые одежды. И они ни в чем не знали недостатка.

Рабами-гребцами руководил новый, нанятый Клодием келевст: устрашающего вида испанец, с кулаками, как два кузнечных молота, и почти до глаз заросший аспидно-черной бородой.

Увидев его впервые, Альбин только ахнул и с опаской сказал начальнику:

- Где ты только нашел его? Ведь это явно бывший или будущий пират!

- Я живу только настоящим! – усмехнулся в ответ на это Клодий. – А кем он был или будет, меня не касается. Главное, что он отлично выполняет свою работу, и гребцы трепещут перед ним, как мелкие рыбешки перед акулой. И потом, я плачу ему столько, что ему просто невыгодно становиться пиратом! С ним я абсолютно спокоен и могу не опасаться того, что иногда бывает на судах богатых торговцев.

- Бунта? – уточнил умевший понимать начальника с полуслова Альбин.

- Именно!

- Но почему?

- А потому что он умеет держать гребцов и матросов в страхе и одним ногтем задавит любой сговор в самом его зародыше. Ты только взгляни на него. Ни один человек, да что человек – никакой шторм не свалит такого с ног. Это же – тигр! Лев! Скала! И главное, никого и ничего не боится, кроме своего единственного бога!

- Он что – христианин?! – Альбин с изумлением посмотрел на действительно звероподобного келевста, задававшего ритм гребцам оглушительными хлопками в ладоши.

- Этого мне еще только не хватало! – поморщился Клодий. - Нет, христианина, как добропорядочный и законопослушный римлянин, я, не задумываясь, немедленно сдал бы властям! Пусть делают с ним то, что он заслужил. А этот поклоняется Нептуну, правда, называя его по-эллински Посейдоном… Причем, верит в него так, как не верят в своих богов даже самые фанатичные поклонники Сараписа и Изиды!