Санин Евгений - Белый гонец

И тихо опускается рука.

Все здесь «О, кэй!» Так что ж на горизонте

Ищу я долго-долго облака?..

- Вот это совсем другое дело! - Рита спрятала в сумочку телефон, и они медленно вышли из-за дома.

Шарик по-прежнему заливался лаем. Но лаял он теперь как-то по-другому, с остервенением, злобно и, даже не обращая внимания на Риту, совсем в другую сторону – туда, где стоял дом соседа.

- Ах, я растяпа! – стукнул себя по лбу Стас. - Я ж про Григория Ивановича совсем забыл!..

И, коротко махнув на прощание девушке, бросился к разделявшему их дома забору…

4

Шарик задыхался от неудержимого лая…

Стас, не постучавшись, приоткрыл незапертую дверь соседского дома и осторожно позвал:

- Григорий Иванович!

Ответа не последовало.

Тогда Стас вошел в коридор и крикнул уже во весь голос:

- Григорий Иванови-ич!

Не дождавшись опять ответа, он прошел по всему дому, заглянул в келью и с облегчением отметил, что нигде не видно следов насилия и погрома.

«Странно! - подумал он. – А где же он сам? Может, где-нибудь во дворе?»

Он выглянул в окно и тут же отпрянул, увидев вместо Григория Ивановича совсем другого человека. Прячась за деревьями, тот шел к деревянной баньке, темневшей в самом углу двора. Крепкая, сложенная из добротных бревен – она была гордостью Григория Ивановича. Но дело было не в этом, а в том, что человек был одним из охранников Молчацкого!

Стас выскользнул за дверь и осторожно стал следить за этим человеком.

Шарик задыхался от неудержимого лая.

- Да тише ты, и без тебя все вижу…– досадливо отмахнулся от него Стас, не замечая, что, прячась за теми же самыми деревьями, за ним следовал и второй охранник Молчацкого…

Так, крадучись, они втроем дошли до самой баньки, из которой слышались приглушенные голоса Григория Ивановича, дяди Андрея и еще кого-то… Стасу не было времени гадать, кого именно. Он обогнал удивленно взглянувшего на него первого охранника, ворвался в баньку и, увидев сидящих в уютной парилке Григория Ивановича, дядя Андрея и Юрия Цезаревича, закричал:

- Григорий Иванович! За вами охотятся! Скорей уходите отсюда!

- Да что это за игры в казаков-разбойников со старшими? – возмутился Юрий Цезаревич.

- Охотятся, говоришь? – Григорий Иванович, зажав ладонью то место, где был спрятан документ из Государственной Думы, словно в замедленной съемке начал медленно подниматься со ступеньки, еще медленнее сделал шаг к открытой двери… И тут Стаса кто-то быстро и сильно толкнул в спину. Он полетел вперед и уткнулся головой в мягкий живот охнувшего дяди Андрея.

В то же мгновение дверь захлопнулась, и наступила полная темнота.

- Ничего! – успокаивающим тоном сказал Григорий Иванович. - Сейчас мы ее откроем.

Но дверь не поддалась. Даже после того, как на помощь Григорию Ивановичу пришел дядя Андрей, показалась лишь узенькая полоска света. Кто-то явно придерживал ее снаружи.

- Скорее! - с натугой хрипел этот «кто-то» - Подтаскивай сюда бочку с водой… И бревно это тоже тащи! Подпирай им дверь! Вот так! Так! Все, попались, голубчики!

5

- Хоть бы форточку догадался сделать! – простонал дядя Андрей.

- Немедленно откройте!

Когда Григорий Иванович был заместителем губернатора области, говорят, подчиненные побаивались даже его шепота.

А тут, наверное, самый грозный крик, на который он был способен, не подействовал на охранников.

- Шуми-шуми, все равно никто не услышит! – засмеялись они в ответ. - А еще лучше отдай нам сразу документик, и разойдемся с миром!

- Какой еще документик? Что за бесчинство такое? – возмутился Юрий Цезаревич. – И вообще, что это все значит?

Вместо этого где-то в углу послышались возня и бормотание Григория Ивановича:

- Подожди, у меня тут где-то огарок свечи был… Ага! Вот он… Андрюха, у тебя спичек нет?

- Откуда?

- А ну да, ты же здоровье у нас бережешь! Юрка, может, у тебя есть?

- На, держи!

- Ого! Зажигалка? Курить, что ли, начал?

- От такой жизни как не закуришь?..

Григорий Иванович чиркнул зажигалкой, поднес ее огонек к свече в консервной банке, и в парилке сразу стало светло.

Стас огляделся. Все как в обычных деревенских банях: деревянные полки, деревянные стены и большие булыжники в металлическом баке.

- Хоть бы форточку догадался сделать! – простонал дядя Андрей.

- Зачем? – удивился Григорий Иванович. – Когда я ее строил, сердце было в порядке, и делал все так, чтобы пар был на славу! Не баня – а крепость!