Санин Евгений - Белый гонец

- Ну и порядки у них! – усмехнулся один – худой, остроносый, показывая на гревшегося на солнышке сторожа, не замечая, что тот на самом деле внимательно следит за ними из-под полуприкрытых век.

- Может, все же не стоит, а? – осторожно заметил второй – низкий и полный. – Не по душе мне все это…

- Да ты что! Такие деньги! – оборвал его остроносый. – Пошли лучше посмотрим, что там у них в храме… Хорошо, если, и правда, нет никого. Время обеденное, заказчик говорил, что они в это время должны трапезничать! А сторож – ха-ха! – пусть посторожит наши орудия!

Оставив сумку, они, все также не кланяясь и не крестясь, вошли в храм. В то же мгновение Виктор метнулся к оставленной ими сумке. Заглянув в нее, он покачал головой и, не долго думая, схватил, унес в сторожку, а затем, через минуту, снова вернул на место. И опять прислонился к стенке, делая вид, что спит.

Мужчины вернулись, переговариваясь.

- Там в алтаре кто-то есть! – опять осторожничал низкий и полный. - Слыхал голоса?

- Ну и что? – возражал остроносый. - Пока они оттуда выйдут, пока разберутся, что к чему, будет уже поздно!

- И еще девчонка, что по нотам поет…

- А эта вообще не в счет! Бери сумку, идем…

Они вошли в храм и достали из сумки два больших факела.

- Начнем оттуда, где дерева больше! Зажигай от лампады! – кивая на резной иконостас, прошипел остроносый своему спутнику.

- Не по-божески это как-то - от лампады… - прошептал низкий.

- А храм по-божески, что ли, сжигать?

Остроносый запалил от свечи свой факел и протянул его своему спутнику:

- На, прикури!

В этот самый момент Стас вышел из алтаря и увидел двух мужчин с горящими факелами, которые направлялись к иконостасу.

- Отец Михаил! – закричал он, бросаясь наперерез им. - Тут какие-то двое… храм наш поджечь хотят!

Очнувшаяся от пения по нотам трудного распева Лена тоже подбежала к нему и встала рядом.

- Назад! - прорычал остроносый, водя перед собой ярко вспыхнувшим факелом

- Лучше уйдите, ребята, от греха подальше! – умоляющим тоном попросил их низкий.

- Это кто тут поминает про грех? Вы что ли?! - раздался грозный голос. Из двери алтаря вышел отец Михаил. В руках у него был напрестольный крест.

- Вот что, ребята, не знаю, хоть и догадываюсь, кто надоумил вас сделать это, но прошу пока по-хорошему: немедленно покиньте храм! – сурово потребовал он.

Низкий попятился, но остроносый подтолкнул его вперед.

- А по-плохому - это как? Это когда вы здесь в нем жариться станете? – нагло осведомился он и скомандовал: - Кому говорят, поджигай!.

- Ну, сейчас батюшка им покажет! Они даже не подозревают, что связались с бывшим чемпионом по боям без правил! – шепнул Стас.

Но отец Михаил даже с места не сдвинулся. Только руки его, державшие крест, потемнели от натуги. Неожиданно он поднял его и осенил поджигателей крестным знамением.

И тут… Скажи это Стасу кто другой, он, видевший уже не одно чудо благодаря отцу Тихону, ни за что б не поверил… Факел в руках остроносого вдруг взорвался, обдавая его огнем. И тут же грохнул второй факел – уже у присевшего в ужасе низкого. Два диких вопля страха и боли слились в единый.

И тут, потрясая «шмайсером», в дверях появился Ник.

- А ну, назад! Хэнде хох! Иначе капут! – кричал он, очевидно, считая, что фашистское оружие лучше действует на воображение с помощью таких слов.

Но двое мужчин, хватая обожженными руками черные лица, пронеслись мимо него, даже не заметив вставшего на их пути вооруженного человека.

Опасность миновала. Храм был спасен.

- Твоя работа? – глядя через голову Стаса, строго спросил первым пришедший в себя отец Михаил.

Стас оглянулся и увидел, что эти слова обращены к сторожу Виктору. Все это время тот, оказывается, спокойно стоял у дверей храма, скрестив на груди руки.

- Простите, батюшка! – смиренно поклонился он.

- Нашел место, где фейерверк устраивать – проворчал священник. – Понадобилось бы, я и сам с ними справился…

- Еще раз простите! – снова поклонился сторож, и в глазах его промелькнули хитрые огоньки... - Благословите в другом месте, если что, устроить?

- Бог благословит! - машинально благословляя, перекрестил его отец Михаил и только тут заметил автомат в руках Ника: - А это еще что такое? Не знаешь что ли, что с оружием в Божий храм входить не положено! Это место любви и молитвы, а не зла и насилия!

- Да оно не рабочее, так, для испуга только! – пренебрежительно махнул на «шмайсер» рукой Ник. - С днем именин, батюшка!