Санин Евгений - Мы - до нас

Даниил все также сидел за большим столом, только на этот раз уронил голову на книгу.

Александр, в поисках, где бы лучше укрыться от дождя, огляделся…

И как раз вовремя: из палатки вышел Владимир Всеволодович. Он зябко поежился под каплями дождя и окликнул:

- Эй, дозорные!

- Здесь мы! – громко отозвался Александр.

- Тебя вижу, кивнул академик. - А Даниил?

- Да отдыхает немного! Столько читать – какая голова выдержит? – в свою очередь прикрыл своего сменщика Александр. – Разбудить?

- А, ну да-да… то есть нет! Пусть себе спит, коли другая голова не дремлет! – разрешил Владимир Всеволодович и с отеческой заботой посмотрел на промокшего до нитки Александра: - А ты что это сам под дождем?

- А так лучше видно! – быстро нашелся Александр и обвел рукой окружавшую его тьму: - Да и меня сразу заметно!

- Молодец! – похвалил академик. – Жаль у тебя зачет, а не экзамен был, а то бы я тебя пять с плюсом поставил – за рвение!

- А у нас в следующем семестре - ваш экзамен! – намекая на будущее послабление, тут же подсказал Александр.

- Вот тогда и напомнишь. Учту… – Владимир Всеволодович обошел вокруг прикрытой брезентом плиты и попросил: - Ты вот что… Сбегай-ка в храм, к сторожу Виктору. Попроси его позвонить участковому, чтобы тот затребовал прямо с утра пораньше сюда себя вооруженную охрану. А еще лучше – прямо сейчас! Неспокойно мне как-то на душе… Все-таки такая ценность, мало ли что может случиться…

- Хорошо, Владимир Всеволодович! – не раздумывая, сорвался с места Александр и, оглянувшись, крикнул: - А вы у меня потом… и руководителем курсовой не будете?

- Беги-беги, поговорим и об этом! – махнул ему вслед рукой академик. – Не становись с юности похожим на князей, которые на съездах всеми правдами и неправдами выторговывали себе лучшие уделы!

Александр все сделал, как нельзя лучше: все объяснил на счастье не спавшему сторожу и вернулся как раз к пересменке.

Во вторую, самую тяжелую смену, с двух ночи до шести утра заступал сам Валентин с третьекурсником.

- А ты где это бродил? – накинулся он на как раз перелезавшего через канаты Александра.

- Так Владимир Всеволодович сам послал меня к храмовому сторожу, чтобы тот вызвал наряд охраны! – возмутился тот.

- Все верно! – подтвердил вышедший из своей палатки академик. - Я действительно попросил его об этой услуге. Спасибо, Александр!

- А, ну тогда ладно! – сразу смягчился Валентин и кивнул в сторону Даниила. – Давай, поднимай нашего энциклопедиста, и идите отдыхать!

- Так-то оно лучше…

Александр прошел к большому столу и толкнул Даниила:

- Пошли, вредно спать сидя!

И тут Даниил, словно в шутку послушавшись этого совета, стал заваливаться, заваливаться набок. Александр, почуяв неладное, едва успел подхватить его и ощутил на ладонях что-то липкое, мокрое. Посмотрел на свет: кровь…

- Владимир Всеволодович! Валентин! – что было сил, закричал он. - Даньку убили!!!

Но Даниил оказался жив. Только придя в себя, никого не узнавал и ничего не мог вспомнить…

Странно и больно было смотреть на так много знавшего человека, который беспомощно глядел на склонившихся над ним людей и на все вопросы чуть слышно повторял:

- Где я?.. Кто вы?.. Не помню… ничего не помню…

- Что стоишь? Быстро опять к сторожу и скорую, скорее! – закричал на Александра Владимир Всеволодович.

Тот, понимающе кивнув, сорвался с места, но на бегу вдруг услышал тревожный голос Валентина, зовущего академика с того места, где находилась плита, и приостановился, в ожидании, что там еще случилось?

- Владимир Всеволодович! – повторил пятикурсник и, когда академик неверными шагами приблизился, откинул брезент.

Под брезентовым пологом, стояли березовые сваи, лишь создававшие впечатление, что под ней стоит найденная плита.

Самой же плиты – не было…

Глава четвертая

Скомканное счастье

1

- Мне – все равно! – невозмутимо пожал плечами князь Илья.

- Что значит - нет?

Князь Мстислав, не привыкший, чтобы ему возражали даже более сильные князья, не говоря уже о могущественных врагах, с удивлением посмотрел на князя-изгоя.

Тот поднялся с лавки и, не отводя уже не дерзких, а просительных глаз от князя, заявил:

- А то и значит, что я требую, князь Смоленский Мстислав, твоего суда!

- Как это – моего суда?

- А вот так! – объяснил князь Илья и, словно призывая в свидетели своим словам, показал рукой на смоленских бояр:

- Много бед и страданий принес я смоленскому княжеству!