Санин Евгений - Иду на вы

- Не горюй, Славко, поищем еще! - подал голос Звенислав. - Отца попрошу, и он поспрашивает! Всю Степь объедем! Надо будет - обойдем! Только найдем, непременно найдем твою матушку, а там глядишь, и… снова уверуешь в Бога? – подмигивая, шепнул он.

- Да я и так уж… без матушки… - смущенно пробормотал Славко. – А ее, конечно, найдем!

Тем временем, гонец, всмотревшись в разодетого опять в нарядные одежды Звенислава, наконец, узнал и его:

- Как! Не может быть! И ты здесь?

Увидев, вышедшего из шатра, Мономаха, он не спеша слез с коня, тревожили, видать его недавние раны, и, подойдя к нему, сказал:

- Князь! Вот те самые отроки, про которых я тебе говорил!

- Эти? – с удивлением посмотрел на совсем еще юных ребят переяславльский князь.

- Ну, да! Эй, Звенислав и ты, так и не знаю, как там тебя по имени, идите скорей сюда! Вас сам князь зовет!

- Ну-ка, ну-ка, посмотрим! – улыбнулся Мономах.

- Вот - Звенислав, - показал на купеческого сына Доброгнев. - Это он меня от половца спас и к коню привязал, чтобы я твой приказ до конца выполнить смог. Хорошо привязал, умело!

- Не может быть, княже, гонец что-то путает! – услышав, что сказал Доброгнев, подходя, возразил купец. - Стыдно признаться, но тебе я не могу солгать… мой сын - наипервейший трус!

Гонец с укором посмотрел на него и покачал головой:

- Эх ты! Отец еще называется… Сына своего не знаешь! Наипервейший храбрец - вот кто твой сын!

- Да я тут при чем? То все молитва, да одолень-трава! И… еще вот - Славко! – засмущавшись, кивнул на своего друга Звенислав. - Это ведь он тебе раны тогда перевязал, он коня раздобыл и ханскую плетку дал!

- Ах, да! – вспомнил Доброгнев, доставая плеть. - Держи отрок, ее назад! Хороша плетка, да обещания выполнять надо!

3

- Но, княз-зь! – не веря собственным ушам, вскричал Белдуз.

В этот самый момент к Мономаху подвели хана Белдуза. Увидев свою плетку в руках Славки, затем одетого в дорогую одежду Звенислава, тот разом все понял, и изменившись в лице, рванулся вперед… Если бы не двое крепких дружинников, вовремя ухвативших его за плечи, он так бы и бросился на Славку да вцепился ему в горло…

- Так вот где я видел тебя, з-змееныш-ш! – прошипел он. - Вот кто перехитрил меня и погубил вс-сю С-степь. Ну, ничего, мы с-с-с тобой еще вс-стретимся, ты заплатиш-ш-шь за вс-с-се! И ты, купечес-ский сын! И ты купец! А! И ты – гонец? Теперь – берегитес-с-сь!

Перекошенное лицо хана было столь грозным, а слова его такими страшными, что Славко со Звениславом невольно попятились, купец в испуге схватился за бороду, и даже гонец побледнел…

И лишь Мономах оставался как всегда невозмутимо-спокойным, только голубые глаза его потемнели, словно небо перед грозой.

- Никто тебе больше ни за что не заплатит, хан! – с тихой уверенностью произнес он. - Довольно ты русской крови пролил! И несчастий принес моей земле!

Мономах обернулся к вышедшим вслед за ним из шатра Ратибору со Ставром Гордятичем и сказал, показывая глазами на хана:

- Вот, брат Святополк прислал мне его на суд. Знает, сколь важная и опасная птица, этот Белдуз, как могут мстить за него степняки. Не решился сам с ним расправиться или освободить за выкуп!

- Нет, - возразил Ратибор. – То он тебе первенство отдает. Понимает, что это – твоя победа!

- А значит, и добыча твоя! – вытаскивая из ножен меч, подхватил Ставр Гордятич. – И сейчас я её…

- Погоди! – остановил его Мономах. – Много чести будет!

Он жестом подозвал своих младших дружинников, и, уже не глядя, кивнул на Белдуза:

- Казнить его!

- Но, к-няз-зь! – не веря собственным ушам, вскричал хан. – Великий к-нязь и ты вс-сегда отпускали меня! Я… з-заплачу за себя любой выкуп! Только назови цену! Я даже торговаться не буду!

- И правильно сделаешь! – кивнул ему Мономах. – Потому как один только выкуп может быть за все то зло, что ты сделал для Руси - смерть!

И он знаком велел дружинникам, чтобы те поторопились с выполнением отданного им приказа.

Дружинники отвели, продолжавшего вопить о выкупе, и тут же мешавшего эти слова с угрозами и проклятьями, Белдуза на несколько шагов в сторону… И прямо тут, на виду у всех, зарубили своими мечами.

После того, как со страшным ханом было покончено, Мономах с любопытством посмотрел на Звенислава, на Славку, сел на пригорок и велел им, а также гонцу с купцом расположиться подле него:

- Ну а теперь рассказывайте всё по порядку! – уже куда более мягким тоном, приказал он.

- Значит, так… - уверенно, словно всю жизнь беседовал с князьями, начал Славко.