Па Марго - Марго Па

Они несли красные цветы, и пальцы Лии тоже были окрашены красным. Кровь… Ей казалось, что и дышит она кровью, всасывая в себя ее микроскопические капли вместе с воздухом. Кровь пахнет чем-то сладким, почти как цветы. Духи убийцы. Тягучий и липкий аромат, который будет сопровождать ее везде, куда бы она ни отправилась. Можно вылить на себя тонну воды, сменить одежду, можно вылизать полировку в квартире до блеска. Никаких следов, но запах останется… Ее запах. И они – люди в погонах – почуют его и объявят сезон охоты открытым. Но только это будет потом. Сейчас главное – оставить после себя лишь запах.

Мусоросборник притормозил у обочины. Они всегда появляются вовремя. Лия представила себе бесприютную свалку на окраине города, уходящую далеко за горизонт, куда они везут все, что остается в мусорных баках по утрам, очищая мегаполис от застоявшегося присутствия ночи. Сколько ее вещей уже погребено там! Возможно, и кровь на них уже потемнела, а ее сладковатый запах, так напоминающий цветы на могиле умершего, сменился предчувствием тлена. Мусоросборники были ее лучшими друзьями. Они всегда приходили на помощь и хранили все ее тайны. Улыбнувшись краешками губ, она выбросила крепко связанный пакет в мусорный бак и пошла вдоль улицы. Самая обыкновенная женщина в свой единственный в году женский день, когда все дарят им цветы и улыбки, – восьмое марта.

Кап, кап, кап – мартовское солнце переплавляло снег с карнизов и крыш в сверкающие брызги весны. Кап, кап, кап – барабанила по паркету струйка крови с кончиков пальцев безжизненно опустившейся на подлокотник кресла руки. Лия старалась гнать от себя все мысли прочь. Она все ускоряла шаг, и ветер дул в спину. Есть только шаги по асфальту, больше ничего другого не существует. Прошедшая минута – уже не время и не жизнь, а всего лишь память одного из шести с половиной миллиардов человек, населяющих эту огромную планету. Память стерта – прошлого больше нет, и никогда не было...

Алекс ждал ее у стойки бара на углу улицы, где они обычно встречались по вечерам, медленно потягивая пиво из высокого бокала.

– А почему только пиво? – наигранно задорно спросила Лия, прикрыв ему глаза ладонями.

– Я не знал, сколько тебя ждать, не хотел напиваться заранее, – оглянулся Алекс и бережно извлек из кармана куртки сверток.

– Это тебе. И пообещай мне, что никогда не будешь больше пропадать так надолго!

Лия осторожно развернула изящную фарфоровую статуэтку. Дорого! «Может, начать собирать коллекцию? – подумалось ей. – Как никак неплохое вложение средств».

– Пообещать? А ты веришь женским обещаниям? – хитро спросила она, и хрупкое фарфоровое создание станцевало менуэт на стойке бара.

– В детстве они играют в куклы… А что такое кукла? Подобие человека. Вырастая, они начинают играть людьми.

– Но… Мне нравится играть в твои игры, – растерялся Алекс. – А ты в детстве разве не играла в куклы? – спросил он.

– Я? Нет. У меня все серьезнее…

Ответ растворился в дыму ее сигареты.

В тесной коммуналке, где она в то время снимала маленькую комнатку с окнами в небо, все насквозь пропитано дымом сигарет. Мансарда – говорят иностранцы, чердак – называем мы столь странное жилище. Это не выбор в пользу высоты, а всего лишь банальное отсутствие денег. Из мебели – только поцарапанный и невесть чем облитый предыдущими постояльцами диван. Комната–кровать. Остальное убранство составляли книги, хаотично разбросанные по полу.

В сердце нищеты и беспорядка Лия судорожно крутила диск старого пластмассового телефона. Телефон скрипел, стонал и, наверно, мечтал лишь об одном – выжить под ее натиском.

– Да, слушаю! – наконец отозвался голос на другом конце провода.

– Я только хотела узнать, нет ли для меня работы? Это я, Лия. Я многому научилась, много тренировалась, умею стрелять, драться… – все, что хотите! – затараторила она, судорожно хватаясь за голос, как за соломинку, которая должна была вытащить ее отсюда.

На другом конце провода повисло тягостное молчание.

– Поймите, мне очень нужны деньги! Мне больше не к кому пойти, – наверно, так и просят милостыню на улицах, но Лия не собиралась идти по стопам нищих. Она целилась выше, ей хотелось жить по-настоящему, ни в чем и никогда не зная отказа.

– Метлу возьми в руки! – грубо отозвался голос. – И забудь этот номер, если хочешь жить, – добавил он уже с угрозой. – Я – не заказчик и не посредник. Они думают, что тебя больше нет в живых. Идиот! Пожалел тебя тогда, надо было удавить сразу!