Геманов - Первый инженер. Книга первая.

- Государь. А как вы собираетесь по лестнице подниматься? - глава столичной артели рудокопов замялся, нервно сглотнул и обреченно выдохнул. - Уж больно неохватно ваше несравненное величие. Боюсь перекладины не выдержат.

- Никак не собираюсь, - коротко отозвался инженер и обратился к Ранбарту. - Носилки готовы?

- Почти, Государь. Эдбарт гонца прислал, говорит скоро закончит. К нашему приходу всё будет готово.

- Отлично. Тогда осталось разобраться с Младшими и можно выступать.

Осипов уже давно с интересом присматривался к одному из стоящих напротив него посыльных. Это был тот самый гном, который разительно выделялся из всего королевского мобрезерва своим воинственным видом и добротностью доспеха.

Король посмотрел парню в глаза и жестом подозвал к себе. Юноша быстро шагнул к сюзерену, и звонким голосом доложил:

- Государь. Старший гонец Гюнбарт из рода Вигландов по вашему приказу прибыл.

И так браво это у него получилось, что Николай невольно заулыбался и одобрительно покачал головой. А еще голос посыльного показался инженеру очень знакомым. Причем слышал его Николай не далее как вчера. Перед мысленным взором инженера появилась площадь заполненная оторопело молчащим народом в момент его исторического выступления посвященного срубанию орочьих голов. А в ушах зазвенел отчаянный крик в полной тишине раздавшийся из толпы безземельных Хозяев Замка: “Отрубим! Ёгтель ногтель! Отрубим!” А вслед за этим - хлесткий звук затрещины.

Чтобы не спугнуть столь неожиданно посетившую его удачу, Осипов затаил дыхание и приложил руку к учащенно застучавшему сердцу:

- А скажи-ка, Гюнбарт. Каким образом твой род обеспечил тебя столь дорогими доспехами? Я вижу на щите руны прочности, да и в кольчуге плетение непростое мерцает. Защита от огня?

- Да, Государь. От огня. Но только мой род здесь ни при чем. Я сам отковал доспех и оружие, а руны вплавила младшая дочь почтенного Балбарта.

Николай удивленно заморгал, но быстро взял себя в руки и самым внимательным образом оглядел парня с ног до головы. С каждой секундой тот вызывал всё большую симпатию и Николай понял, что на этот раз с выбором он не ошибся.

- В каком уделе стоял замок твоего рода? - холодным, официальным тоном произнес Николай.

Глаза посыльного на долю мгновения сверкнули яростным огнем, плечи расправились, а рука держащая щит резко прижалась к груди:

- В Речном, Государь. Наш род уходил последним. До Рудного добрались всего четверо мужчин.

Осипов почти ничего не помнил про Речной удел. Знал лишь, что именно там выращивали пшеницу и очень успешно отбивались от набегов орков, людей и прочей нечисти в изобилии водившейся как за рекой, так и в ней самой.

Николай с громадным трудом нагнулся, подобрал с мостовой родовой топор Эрикбартов, немного отдышался и обратился к гонцу:

- Ты помнишь мой приказ по младшей артели? Да? Хорошо. Тогда повтори его.

Юноша не просто повторил распоряжение сюзерена, а процитировал его слово в слово. Король чуть приподнял остриё чекана над брусчаткой и сурово спросил:

- Ты сможешь выполнить этот приказ? - Взгляд юноши сперва остекленел, а потом загорелся таким лучистым светом, что инженер забеспокоился, что на нем загорится одежда. Посыльный попытался что-то ответить, но от волнения у него это не получилось. Тогда юноша поспешно опустился на колено, снял шлем и склонил голову.

Перед тем, как возложить топор на плечо воеводы младшей артели, Осипов чуть скосил глаза в бок и посмотрел на Дильбарта. Тот скрестив руки на груди спокойно стоял и одобрительно покачивал головой. Инженер с грохотом опустил чекан на плечо потомка первых хлеборобов Рудного и громогласно огласил свою волю. Потом без всяких церемоний назначил младшему воеводе двух заместителей и придал ему в помощники заранее отсортированных придворных. Пожелал от имени Владыки счастливого пути и взмахом руки отправил всю эту толпу в пещеры младшей артели.

После такой тяжелой работы Осипов устало вытер пот со лба и осмотрелся вокруг. Возле него осталось совсем немного сановников. Они почтительно переминались с ноги на ногу и откровенно радовались, что их никуда не направили. Исключение составлял лишь почтенный хранитель традиций. Дильбарту впервые в жизни выпал шанс показать, что он не зря ест хлеб короля и пьёт его пиво. Поэтому гном важно теребил бороду, сурово сводил брови и периодически подозрительно обводил взглядом вокруг себя. Словно проверяя не нарушает ли кто-нибудь законы установленные самим Владыкой.