Александр Горохов - Предназначение. Сын своего отца

десятник проснулся, он, смутившись, убрал руку и пробормотал что-то вроде: «Слава

Всевышнему, что это только сон!»

-Эй! Эй! Ты куда с моей ногой-то! Оставь, говорю!

Бэди отчаянно брыкался и орал, не открывая глаз. Ошеломленный такой реакцией

на попытку потянуть парня за пятку, Риган замер возле него, не зная, что и предпринять.

-Ещѐ раз такое выкинешь, я все отцу про твои шашни с Ником расскажу, -

бормотал Бэди сонным голосом. Вдруг он резко встрепенулся и подскочил.

-Ух, ты! Га-га-га! Ну и приснится же ерунда!

-Бэди, от твоего голоса камни сыплются, -прошипел дежурный.

«И этот не старше», -снова мелькнуло в голове Эрга при виде добродушно

скалящейся лохматой заспанной физиономии.

Старому воину многое в увиденном было непонятно. Нет, не способы, которыми

отправили на тот свет разбойников, не оружие, которым это сделали, и даже не

очерѐдность смерти бандитов его интриговали. Повидавшего на своѐм веку вдоволь и

жизни, и смертей, Мастера вид неподвижных окровавленных тел не удивлял. Хлодвига

озаботили некоторые детали.

Во-первых, всѐ говорило за то, что это были пираты. И не какие-то, а нордийские.

Во-вторых, их было много. Значит, где-то недалеко должен быть их корабль.

В-третьих, пираты оказались тщательно экипированы. Даже их незамысловатая

коричневая матросская одѐжка больше напоминала единообразную форму, чем обычное

разношерстное рваньѐ.

«Из-под всего этого выглядывают чьи-то волосатые уши,» -подумалось Мастеру, -

»Поняли ли это мальчишки'?»

Что-то заставило морских разбойников, всегда довольствовавшихся грабежом

рыбацких судѐнышек да редкими набегами на прибрежные селеньица, решиться на такой

глубокий сухопутный рейд. Что за причина удерживает их целую неделю на враждебной

им территории? Кто всѐ это организовал и вдохновил? И сколько останется в живых

желторотых юнцов, брошенных на расправу хищникам, когда пираты уберутся восвояси?

У Хлодвига трещала голова от этих вопросов, но, не смотря ни на что, его

тренированные чувства успевали воспринимать окружающее. Следы коней сворачивали с

дороги влево. Мастер уже собирался углубиться в лес, когда его чуткий слух уловил

посторонние звуки. Он проехал немного вперѐд и, укрывшись в кустах, не спеша взвѐл

арбалет.

По дороге со стороны Глухой приближались всадники. Трое. Ехали они явно без

опаски, громко переговариваясь между собой. Вскоре Хлодвиг разглядел их сквозь

молодую листву. Один был облачѐн в рыцарские доспехи, но голос его звучал с резким

нордийским акцентом. Двое других, ничем по одежде не отличающиеся от виденных

Хлодвигом ранее трупов, явно признавали в первом старшего. Троица почти поравнялась

с затаившимся, рыцарем, когда он громко окликнул их:

-Эй, люди!

56

Пираты разам обернулись, хватаясь за мечи, но тяжѐлая стальная стрела в тот же

миг клюнула закованного в латы нордийца сквозь открытое забрало. Хлодвиг бросил

арбалет, ударил коня шпорами и выхватил меч. Его мощный жеребец рванулся вперѐд, но, осаженный мощной рукой, тут же встал посреди дороги, перекрывая путь пиратам. Те

быстро вышли из замешательства и накинулись на одинокого воина, осмелившегося

напасть на них. То, что командир, сраженный стрелой, чудом остался сидеть в седле, видимо, ввело их в заблуждение. Лишь через несколько секунд, когда тело убитого всѐ же

грохнулось на землю, они поняли, что перевес в численности ничтожен, тем более что

опыту и броне они могли противопоставить не более, чем молодость и подвижность.

Хлодвиг же и не думал давать разбойникам воспользоваться своими плюсами. И через

полминуты рядом с грудой железа, покрывающей мѐртвого предводителя, мешком лежал

ещѐ один пират, а другой, жалобно поскуливая, пытался уползти в кусты, оставляя за

собой кровавый след.

Старый Рыцарь пинком ноги опрокинул бандита на спину.

-Кто ты такой? -приставив к груди раненого меч, наклонился над ним Мастер.

-Я - Старр с корабля капитана Бьюти, -выдохнул скороговоркой пират.

-Откуда ехал и куда?

-Из деревни Глухой. Нас послали передать приказ капитану Бьюти приказ уходить

в деревню.

Посеревшее лицо молодого ещѐ мужчины не выражало ничего, кроме животного

страха. Ведь от геммского рыцаря он не мог ждать ничего, кроме смерти. Либо сейчас от

меча, либо чуть позже на виселице. Вид железного человека с окровавленным оружием в