Дешкин Эмильевич - И никто кроме нас - 2

- Разрешит ли Ксения детям проводить отца, - подумал Карл Иванович - детская суматоха его тревожила и хотя дети Сандро любили этого старого, по их мнению, ворчуна - он старался держаться в стороне от детских компаний - эта публика угрожала его педантично устроенному миру флотского холостяка, пожизненно преданного подобно практикующим Эскулапам делу выявления хвороб и недугов Императорского флота.

Точно с боем часов, под восьмой их удар в зале появились Ксения и Сандро, сопровождаемые ливрейными лакеями тащившими чемоданы. Великая Княгиня была в шубе темного меха, в шляпе с густой вуалью, которую она отвернула

при входе в зал.

- Доброго утра, Ваше Высоко Превосходительства - с поклоном поприветствовал прибывших Карл Иванович - Михаил Александрович ещё не прибыли, задерживаются! Любезные, отнесите чемоданы Великого Князя в вагон, путейский Вам укажет, - распорядился он, и когда лакеи вышли, молча, вынул часы и посмотрел на циферблат, Михаил опаздывал уже на все четверть часа, изрядно.... Ксения, испытывавшая некоторую неловкость за пропавшего брата начала разговор о предстоящей долгой дороге и бесчинствах хунхузов на дороге вдоль Амура.

- Не извольте беспокоиться, ваше высочество, при нас казаки императорского лейб-конвоя, так что не извольте волноваться! Карл Иванович своим скрипучим размеренным голосом, с интонациями инспектора гимназии, внушал доверие всем, но не женским сердцам в минуты прощания. От его слов слезы из темных глаз Ксении покатились еще чаще и обильнее, их поток уже не способен был сдержать крошечный батистовый платок, которому на помощь вскоре явился солидный платок Сандро, пахнувший его английским табаком и кёльнской водой, от запаха которой начинало свербеть в носу.

Почувствовав табачный запах, Ксения, обратив взгляд на адъютанта мужа, в очередной раз попросила его не позволять Сандро часто курить, и напоминать заправлять в папиросные гильзы хлопковую вату.

- И на ночь заставляйте его одевать шерстяной халат в постель, все последние ночи он не давал спать своим бронхитом. Я в багаж положила

флакон анисового питья. Карл Иванович, любезный, На Вас одна надежда!

...Её слова прервали шумные реплики перебранки внезапно случившейся у входа. Через минуту в зале появились Великий Князь Михаил, в гусарской длиннополой шинели, из-за разреза болтавшейся вокруг его торса и худых ног, словно экзотический туалет баядерки из варьете, но никак не Цесаревича Российского престола, а бледные Балтийские глаза являли миру всю пустоту бурно проведенной ночи.

- Представьте, этот жандарм не пустил моих из полка проводить - с-скотина! Так я прямо из Собрания с проводов - всем полком поехали провожать - и не пустил! Мерзавец! Каналья с Гороховой! А Ксения - здравствуй дружочек! - Увидев сестру, он полез обнимать её. От рыжих колючих усов брата Ксения спряталась за плечом своего мужа, улыбавшегося глядя на это не трезвое сокровище семьи, двухметрового ребенка в гусарских рейтузах, капризного как балованное дитя и отходчивое тоже как дитя в одно мгновение.

- Мика, прекрати. Ты с Маман то простился? Она нам трижды за прошлую ночь телефонировала, волновалась за тебя, ты в Зимний к ней заехал? Оболтус, ехать с утра, а его нет нигде. Вещи то тебе собрали? В чем ты? - От гнева на безалаберного брата у Ксении мгновенно высохли слезы, в ней говорила старшая сестра не путевого младшенького, глупого, но такого рыжего, но родного!

- Милостивые Господа, где же Ваш багаж? C чем Вы отправляетесь?

- А мы налегке, без сундуков, пока доедем, Макаров япошек всех перетопит, а тут и мы, к банкету! Налегке! Эй, человек, отходную, посошок! Никак Сандро на бой отправляемся, там и похмелимся, и нам на долю хватит. Шампанского.... Всем! Кроме машиниста - ему не наливать! Батеньки нету, а то крышу мы с Сандро не удержим! Не та стать! Ладно Ксюша, не плачь, вернемся, все в крестах... - Михаил оборвался на полуслове. Ксения плакала, уткнувшись в колючую черноту флотской шинели супруга!

-Ты уж, Ксения, за меня у Маман попроси прощения. Нашумели мы с гусарами и полковым оркестром на Дворцовой, фрейлины чуть из окон не попрыгали! Ладно, хватит, поехали! - Михаил резко повернулся к двери на перрон, следом за ним выскочил из зала адъютант - есаул. Карл Иванович, прижав к боку желтый портфель, тихо вышел им вслед, оставив в зале супружескую пару. Сандро держал в объятиях рыдающую Ксению утиравшую поток слез салфеткой, поданной официантом....