Соколова Е.Е. - 13 диалогов о психологии

Роль Г.В. Лейбница в разработке методологических вопросов наук, в том числе психологии

А.: Дело в том, что я сначала подумал, что перепутал тома и взял томик Локка: в основной работе Лейбница, посвященной психологическим проблемам, изложение и соответственно оглавление, глава за главой, параграф за параграфом, буквально идентичны с соответствующими названиями глав и параграфов работы Локка “Опыт о человеческом разумении”, только рассматриваемым там вопросам дается совершенно иное толкование. Да и называется эта полемическая работа “Новые опыты о человеческом разумении” [28].

Диалог 3. Я мыслю, следовательно, существую

С: Это Лейбниц говорил о какой-то монаде? И я что-то слышал о вкладе Лейбница в разработку математических проблем, кажется, дифференциального исчисления… А.: Да, по этому поводу у него возник весьма тяжкий спор о приоритете с Исааком Ньютоном. Вот что пишет об этом биограф Лейбница.

И.С. Нарский: Ньютон на десять лет раньше, чем Лейбниц, взялся за исследование, вылившееся в открытие дифференциального исчисления, но Лейбниц уже в. 1684 г., т.е. за три года до Ньютона, опубликовал сообщение об аналогичном открытии, что и послужило толчком к тягостному спору о научном первенстве. В заслугу Лейбницу должно быть поставлено то, что его трактовка дифференциального исчисления была связана не только со значительно более удобной, чем у его британского соперника, символикой, ноис глубокими идеями общефилософского характера и более широким пониманием роли математических абстракций в познании вообще [29, с. 15-16].

А.: Лейбниц, собственно говоря, и создалтермины “дифференциал”, “дифференциальное исчисление”, а также “функция”, “координаты”, которые широко используются в математике. Но Лейбниц внес свой вклад не только в математику. В 20 лет он написал диссертацию “О комбинаторном искусстве”, о которой создатель кибернетики Норберт Винер скажет, что она начинает собой эру кибернетики (См. [30, с. 3]). Он изобрел счетное устройство, за создание которого Лондонское естественнонаучное общество избрало Лейбница своим членом (См. [31, с. 9]). Он занимался политикой и экономикой, лингвистикой и геологией, изобрел насосы для откачки подземных вод, использовавшиеся в серебряных рудниках (См. [29, с. 17­18]) и прочее, и прочее. С: Откуда такая универсальность?

А: Может быть, ее частично можно объяснить обстоятельствами жизни этого удивительного философа и человека. Он рано потерял родителей, хотя они, несомненно, оказали большое влияние на формирование его интересов. Отец Лейбница был профессором морали Лейпцигского университета, родственники по материнской линии были юристами, богословами, чиновниками… Но все его биографы отмечают рано проявившуюся самостоятельность Лейбница, его увлеченность “скучными” для большинства школьников того времени предметами, а именно логикой (См. [31,с. 4]). Од­нако логика никогда не была для него самоцелью: он видел в ней только прекрасное и универсальное средство науки — “органон познания и открытия”. Конечной же целью его трудов, как он сам говорил, служил триединый идеал “мудрости, добродетели и счастья”, осуществление которого на практике он считал делом реальным, ибо глубоко верил в человеческий прогресс, победу культуры над варварством (См. [30, с. 3-4]). Один семестр Лейбниц провел в Иенском университете, где углубленно занимался математикой, но в конечном итоге он выбрал специальность юриста, по которой защитил докторскую диссертацию. После ее защиты перед Лейбницем встала проблема выбора: либо выбрать спокойное и обеспеченное место профессора университета, либо искать какие-то иные источники существования. Лейбниц выбрал второе.

С: Почему? Ведь в университетах, наверное, были сосредоточены лучшие научные силы того времени?

А.: К этому времени роль университетов меняется. Они к XVII веку подпадают под влияние схоластической системы обучения и отстают от запросов науки, которая особенно бурно развивается именно в этом веке. Кстати, все крупнейшие философы этого времени — Декарт, Локк, Гоббс и Спиноза — как раз и не были связаны с университетами (См. [31, с. 5]). Лейбниц состоит теперь на службе у власть имущих: сначала у курфюрста города Майнца, занимаясь, главным образом, вопросами законодательства и права, затем при одном герцогском дворе, где он состоял заведующим придворной библиотекой… С: И это величайший ум Германии!

А.: Что ж, за все надо платить, в том числе и за свободу и за возможность заниматься любимым делом. Тем более, что большинство правителей тогдашней “лоскутной” Германии мало внимания уделяли развитию науки и просвещению народа. Не таков был русский царь Петр I, который принял Лейбница на службу в звании тайного юстиц-советника (См. [Там же, с. 14]). Лейбницу принадлежат, в частности, проект организации Академии наук в Санкт-Петербурге, некоторые экономические и технические проекты. И тем не менее, последние годы его жизни проходили нелегко.