Борис Парамонов - Борис Парамонов на радио Свобода -январь 2012- май 2013

Александр Генис: … и Голливуда!

Борис Парамонов: Конечно. Я еще до того, как приехал в Америку, был крайне впечатлен одним высказыванием французского теоретика кино Андре Базена. Он написал, что Голливуд работает на двух архетипах: одинокий ковбой и трагический гангстер. Понимаете, кино это выдумка, вроде как нечто невзаправдашнее, тем более Голливуд, который высоколобым интеллектуалам велено ругать, - но ведь ни одно искусство, никакое искусство не существует помимо своих вот этих самых трансцендентных оснований. И, пожив в Америке, не трудно понять, что эти мифические персонажи в самом деле существуют и создают расхожий тип американца. Вот и Айн Рэнд, девушка толковая и с характером, быстро это поняла и сама вошла в этот «кэст», если говорить опять же кинотерминами.

Урок Америки прост: если ты рассчитываешь на себя, и тебе никто не мешает – то чего-то добьешься, не пропадешь. Вот этот собственный биографический урок она и положила в основу своей философии, дав ей не совсем точный термин «объективизм». По смыслу выходит как раз обратное: субъективизм, опора на собственные силы. Но она сюда Аристотеля подключила, акцентированную рациональность, опора на разум, на дважды два четыре, хотя опять же тут речь не о разуме нужно вести, а о воле. Философия Айн Рэнд, если можно говорить о таковой, - самый настоящий волюнтаризм. Ницшеанская закваска оказалась важнее привнесенного Аристотеля. Да и опять же повторяю: философские мотивировки здесь вторичны, первичен живой американский опыт, очень характерным и, я бы сказал, стильным выразителем которого стала Айн Рэнд.

Александр Генис: Борис Михайлович, всё-таки у Рэнд главное – не философские обоснования ее мировоззрения - она ведь отрицала влияние всех философов, кроме все того же Аристотеля. Важен, во всяком случае, для сегодняшних политиков из Республиканской партии, непосредственный социальный смысл ее учения: она выступает как беспрекословный и бескомпромиссный защитник капитализма. Вот в чем ее сегодняшняя актуальность, когда уже в последние годы несколько президентов-республиканцев оживили в США этот дискурс. И, одновременно – стали пугать публику словом «социализм»: называя социалистом даже президента Обаму.

Борис Парамонов: Эти слова – что капитализм, что социализм – давно стали жупелом, конденсатором тех или иных эмоций. Лучше вместо капитализма сказать «свободное предпринимательство, свободный рынок», а вместо социализма – вэлфэр-стэйт, государство всеобщего благоденствия, или социально ориентированная государственно-экономическая система. Капитализм и социализм – крайние термины, которые требуют посредника; так учит структурная антропология, которая, по слухам, способна описать всё в человеческом опыте.

Айн Рэнд – непримиримо резкая поклонница вот этого самого абстрактно взятого капитализма, который она видит не просто самым справедливым, но и самым естественным способом организации хозяйственной и социальной жизни. Эта система рождается, когда человек получает или приобретает полную свободу. И вот этот совершенно абстрактный человек является у нее благодетелем человечества. Она упускает из виду, что никакая система не создается индивидуальными усилиями. Психологическая ее предпосылка – некий титанизм, она всегда на стороне сильных. Не мешай сильному – и всем будет хорошо: вот ее философия в простейшей формулировке. А ведь это не так. Знаете знаменитую апофегму: всякая власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно. А что в современном мире сильнее денег? Деньги и суть власть. И что же, пускать этих титанов на свободный выпас? Тогда одинокий ковбой превращается в гангстера, и отнюдь не трагического, потому что не его убивают, а он всех, если не убить, то подавить готов.

Александр Генис: Как всегда, философия бежит в эстетику. Не будем забывать, что Айн Рэнд писала романы в духе, как она сама говорила, «романтического реализма». Этот термин, кстати, пытался ввести Геббельс, но он в Германии не прижился. Зато нам он живо напоминает социалистический реализм: изображать по словам Айн Рэнд «реальность, какой она может и должна быть». Эта эстетическая задача, как мы знаем, порождает супер-героев, которые хорошо укладываются и в сталинский производственный роман, и в детский комикс, и в голливудский боевик.

Борис Парамонов: Хорошо, давайте опять о кино. Был в Америке гениальный кинорежиссер Орсон Уэллс, первый же фильм которого «Гражданин Кэйн» стал и остался лучшим фильмом американского кино. Но ведь ясно это отнюдь не сразу стало. Фильм Уэллса был провален газетным магнатом Херстом, замолчавшем или разругавшем его фильм в сотнях своих газет. Херст посчитал, что гражданин Кэйн – это его сатирическое изображение. И всё, кинокарьера гения была порушена раз и навсегда. А ведь по Айн Рэнд получается, что Херст – ее герой, из ее любимых титанов. «Атлант расправляет плечи» - так называется ее самый популярный утопический роман, в котором сильные мира сего объявляют забастовку, и жизнь прекращается, человечество подходит к краю гибели. Вот спрашивается: за кого Айн Рэнд – за Херста или за Орсона Уэллса?