Виктория - o 6c05a670f54cb787

Разворачиваюсь и стремительно иду обратно на кухню.

Как же мне надоело тревожиться! Надоело быть ответственной, старшей сестрой, ведь, по

сути, Карина уже взрослая. Она сама в состоянии следить за собой, сама может

контролировать свои действия и поступки. Но нет. Что-то в моей голове срабатывает, какой-то механизм, и я не могу сидеть на месте. Сразу начинаю волноваться, искать

подвох. Осточертело это чувство ответственности, словно, если она пострадает, в этом

будет лишь моя вина, и ничья больше.

Пью чай и встревоженно смотрю перед собой. Как бы мне хотелось проснуться и

позабыть обо всем, что происходит. Как бы я хотела, чтобы мы с Кариной начали общаться

так же, как прежде. Она моя сестра, в конце концов. Ссориться с ней нелогично,

неправильно. Мы должны поддерживать друг друга, а не точить ножи в соседних

комнатах.

- Не верю своим глазам, - с сарказмом протягивает сонный женский голос, и,

развернувшись, я вижу маму. Она укутана в плед и зевает. – Ты добровольно решила пойти

в школу?

- Надоело сидеть дома, - всё ещё взволнованно, поясняю я. Нужно успокоиться и взять

себя в руки.

- А где Карина?

- Она уже ушла.

И снова ложь. Мне противно слушать то, с какой легкостью я обманываю маму. Это не я.

Это кто-то другой. Хотя с другой стороны, я прикрываю сестру. Может, в такой ситуации

приврать не является преступлением?

- Почему вы не поехали вместе?

- Да, мы до сих пор не помирились, - объясняю я. – Разговариваем, перекидываясь

фразами. Как чужие.

- Ничего страшного, - мама улыбается и наливает себе кофе. – Скоро вы позабудете обо

всех ссорах.

Я киваю. Хочу поскорей уйти из кухни, так как больше не могу сдерживать внутренние

эмоции, но не успеваю.

- Как вчера прошел день? – мама пристально смотрит на меня. – Ты позанималась, как я

тебя просила?

- Я…, - опять врать? Господи. - Я сделала несколько тестов по русскому. И ещё написала

сочинение по английскому. Отнесу сегодня его учительнице на проверку.

- А что с биологией и химией?

- Мам, давай придем к компромиссу. Если до нового года ты не увидишь, что я серьёзно

настроена поступать на факультет журналистики, то можешь спокойно послать меня учить

ваши медицинские штучки.

- Этот компромисс бессмысленный. Пока я буду следить за тобой, пройдет много времени.

- И всё же, дай мне шанс, - прошу я. – Мне не по душе, становиться врачом, и ты это

прекрасно знаешь. Потратить годы на то, что совершенно не нужно – не менее

бессмысленно.

Мама задумывается и неуверенно пожимает плечами.

- Как хочешь. Это твоя жизнь.

В её голосе звучит явное неодобрение, но я не обращаю внимания. Киваю и выхожу из

кухни. У меня и так достаточно проблем. ЕГЭ кажется просто спичкой в огромном

разбушевавшемся пожаре.

На остановку я прихожу как раз в тот момент, когда нужный автобус срывается с места.

Недовольно выдыхаю и сильней закутываюсь в пальто. Отмечаю, что оно не такое теплое, как пальто Макса, и корю себя за подобные мысли.

Больше никакого Макса, больше никакой стаи.

В груди что-то ноет. Возможно, мне не по вкусу данный вывод: отказаться от ночной

жизни, может, и правильное решение, но от его принятия – становится грустно и как-то

пусто внутри. Я не смогу уйти из стаи просто так, и главное: я понятия не имею, почему.

Нужный автобус приходит только через пятнадцать минут. Я успеваю окоченеть и

проклянуть все подъезжающие маршрутки. Выходит так, что в школу я приезжаю на пять

минут позже. А в кабинет попадаю с опозданием на целых десять.

Учительница не хочет впускать меня. Начинает отчитывать и ругаться. Но затем, видимо, вспоминает, что я лежала в больнице и позволяет занять место.

Я закатываю глаза и сажусь за парту. К чему устраивать концерт, если я в любом случае

добьюсь того, что мне нужно?

- Лия, мы записали две новые темы. – Учительница смотрит на меня сквозь свои

квадратные очки и хмурится. – Возьми конспект у кого-нибудь, хорошо? Иначе на

контрольной попадешь в курьезную ситуацию.

Я киваю, и не могу скрыть улыбки. Только учителя способны говорить подобные фразы

подобным тоном, употребляя подобные слова.

Когда преподаватель начинает что-то писать на доске, я наклоняюсь вперед и легонько

касаюсь плеча Марины. Та разворачивается и поджимает губы.

- Ну как ты?

- Отлично. – Трубецкая первая, кто спросил о моем самочувствии. – Жива, как видишь.