Reeves-Stevens - Chronicles of Galen Sword 1 - Shifter

- Tut mir Leid, meine Dame, - тихо произнес он. - Никаких изменений…ничего. Мне очень жаль…

Мать уткнулась в плечо старика, зажимая себе рот ладонью. Гален увидел, как спина ее задрожала, и ему вдруг стало страшно.

В этот момент в библиотеке появился Томас. Впервые за долгое время Гален видел, что темнолицый чем-то доволен. Роф положил руку на спину матери Сорда:

- Все в порядке, моя госпожа. Обо всем уже договорено. - Он повернулся к герру Шлаузену и кивнул.

Галену вдруг захотелось закричать на Томаса, потребовать, чтобы тот убрал свою руку со спины матери, и вообще выяснить, почему этот человек остался здесь, в то время как отец Гален уехал. Но цветочный запах цепко держал его. Мальчик почему-то не мог отвернуться от стоявшего перед ним старика, в руке которого неизвестно откуда появился хрустальный пузырек, заполненный голубоватой опалесцирующей жидкостью.

- Выпей это, молодой господин, - сказал герр Шлаузен. Когда он говорил, цветочный запах усиливался.

Выбора у Галена не было. Пузырек касался его губ, тело не слушалось. Мать плакала. Томас улыбался. А отец был далеко.

- Выпей это, молодой господин, и забудь.

Забудь отца. Забудь свою мать, эту волнующую округлость будущего брата или сестренки. Забудь свой дом, свой анклав, свои книги, свои игры.

- Забудь обо всем, - повторил старик, переливаясь всеми оттенками голубого, и цветочный запах снова усилился.

Забудь старую школу и горгулий. Забудь фолиант, Лисандера, дядю. Забудь обо всем.

Голубая жидкость полилась в рот.

- Забудь обо всем.

Обо всем. Забудь.

“У тебя есть предназначение”.

Я помню.

- … вы вспомнили? - похоже, этот голос уже не впервые задавал один и тот же вопрос. - Вы вспомнили, что произошло?

Гален Сорд открыл глаза, и свет буквально ослепил его. Длинный темный туннель исчез.

Над ним склонилась сиделка, одной рукой щупая пульс, а другой слегка похлопывая его по щекам.

- Вы знаете, кто вы?

- Гален Сорд. - Он попытался сесть и обнаружил, что находится в постели. Грубые простыни больно натирали тело.

- Вы знаете, где находитесь?

На какое-то время он задумался. Скорая помощь. Что-то там говорилось о докторе…

- В больнице? - догадался он.

- Вы помните, что произошло?

“Несчастный случай” - это было первое, что пришло ему в голову. Девушки смеялись. Скорость оказалась слишком высока. Неожиданно дорога ушла в сторону, и на машину надвинулось… Да, но ведь было еще что-то, кроме наезда. Некто подходил к нему в операционную. Некто приходил к нему, когда он парил над сумеречной бездной, и этот кто-то сказал ему…сказал ему…

Пальцы Сорда впились в кисть сиделки.

- Мистер Гален, - снова произнесла она, со страхом глядя на него. - Вы помните, что произошло?

- Да, - отозвался Сорд. - Я вспомнил… все…

Впервые, после без малого двадцатилетнего перерыва, он вспомнил все, что было с ним в той, другой, жизни.

Глава 4

Маркус Асквиз оторвался от полицейских протоколов, аккуратно разложенных на громадном, обтянутом кожей, столе. Пара тонких пенсне чудом удерживалась на переносице юриста, а сквозь редкие, тщательно прилизанные вверх от висков волосы, розовела блестящая лысина. Однако ум, скрывавшийся за столь непритязательной внешностью, по своей остроте мог посоперничать с умом любого из тех молодых адвокатов, с которыми Маркусу не раз приходилось сталкиваться в суде.

Он откашлялся, давая понять, что собирается говорить.

- Мне сказали, что вы просто счастливчик, Гален, - не смотря на уже явно слышимое старческое дребезжание, голос юриста был все еще силен, отшлифованный пятидесятилетним стажем произнесения речей перед аудиторией.

Гален Сорд стоял у огромного, во всю стену, окна, задумчиво созерцая раскинувшийся тридцатью этажами ниже Центральный парк. Затем взгляд молодого человека перекочевал на аккуратный прямоугольник гипса, казалось, намертво впечатанный в кисть его левой руки.

- Полиция пришла к выводу, что в тот момент, когда ваша машина наткнулась на фонарный столб, ее скорость достигала восьмидесяти миль в час, - продолжал Асквиз, вновь возвращаясь к лежавшим перед ним протоколам. - Одна из пассажирок погибла, вторая… ну… вторая, судя по-всему, предпочла бы погибнуть тоже, вам же удалось отделаться парой пустячных переломов.

- Моя грудная клетка была полностью раздавлена, - без малейших эмоций возразил Сорд, повторяя только то, чего не было в полицейских протоколах и о чем ему поведала дежурная сиделка. - Пять ребер расколото на мелкие кусочки. Отек легкого. Сердце пробито обломками костей. Сотрясение мозга.